Конституция Республики Казахстан 1995 г. -

оптимальный баланс желаемого и возможного!

Виктор Александрович Малиновский - проректор Академии юриспруденции - Высшей школы права «Эділет», доктор юридических наук, профессор. Кандидатскую и докторскую диссертации защитил в Московском государственном университете им. М.В.Ломоносова. Специализируется в области конституционного права РК и зарубежных стран. Имеет более 60 научных и научно-популярных работ по различным вопросам государства и права, обучения юристов. Повышал квалификацию в США, Австрии, Великобритании, Польше, Тайланде, Франции. Работал в КазГУ им. С.М. Кирова, АВПШ, Аппарате Президента и Правительства, Конституционном суде РК. Последние десять лет - в АЮ-ВШП «Эділет». Курировал учебную работу и иные направления, а в настоящее время - науку и международные связи. Жена и две дочери - близнецы тоже юристы. 

- Приближается празднование десятилетия действующей Конституции РК. Что означает для Вас это событие?

В.М. Это мой шанс прикоснуться к Истории. Далеко не каждому выпадает почетная миссия участвовать в оформлении возникновения, утверждения и укрепления независимого государства. Собственно, с апреля 1990 г. мне довелось готовить различные нормативные правовые акты, связанные, главным образом, с государственным устройством суверенного Казахстана.

- … и казахстанских конституций…

В.М. Да, в первую очередь, конституций. В большей степени Конституции 1993 г., будучи членом Рабочей группы. Непосредственно той структуры, в которой были объединены «ручки» - те, кто обеспечивал научно-аналитическую деятельность Конституционной комиссии, возглавляемой Президентом РК и состоящей из руководителей Верховного Совета, его комитетов и комиссий, руководителей правоохранительных органов, а также представителей общественности в лице вольных юристов, партийных и иных общественных деятелей, журналистов… По Конституции 1995 г. в качестве судьи Конституционного Суда РК, большей частью, как ныне модно говорить, независимого эксперта.

- У тех, кто отслеживал обсуждение проекта действующей Конституции, на памяти жесткое заявление по документу, сделанное большинством судей Конституционного Суда.

В.М.: Уточняю, это было обычное письмо шести судей Конституционного Суда Президенту РК. В нем мы высказали несогласие с рядом принципиальных начал и конкретных формулировок. Все проходило в рамках всенародного обсуждения. Поэтому и реакция Нурсултана Абишевича была весьма конструктивной. Через некоторое время при модераторстве Н. Абыкаева - руководителя Администрации Президента РК - была организована встреча судей с некоторыми членами Экспертно-консультативного совета. Ряд несуразностей был снят, изменены редакции статей. А за несколько дней до вынесения проекта на голосование с нами встретился Н.Назарбаев. Документ в итоге только выиграл. Поэтому сегодня совершенно бесперспективны намеки типа: «Тогда ругали, а сейчас восхваляете!». Действующая Конституция РК, безусловно, достойна уважения. Хотя присутствуют и отдельные позиции, заслуживающие совершенствования. И это естественно, поскольку жизнь всегда богаче любого самого оптимального документа.

- То есть с одной стороны, Вы за «мягкую» приспосабливаемую к действительности Конституцию. С другой - один из четырнадцати подписантов известного февральского обращения к Президенту РК и депутатам Парламента - против изменений. Где же здесь логика?

В.М. Только на первый взгляд кажется, что логика отсутствует. На самом же деле все очень даже логично. Для чего нужна конституция? Для стабильного развития общества. Поспорили, договорились, приняли конституцию, тем самым, поставив восклицательный знак над дискуссиями. И вперед! В соответствии с общим решением касательно главного! Хочется кому-то с чем-то не согласиться - пожалуйста, сама Конституция РК 1995 г. утверждает и гарантирует «право на собственное мнение» при безусловном ненарушении конституционных запретов. А вот вносить изменения и дополнения, тут-то нужно очень серьезно размышлять! И вторгаться в текст Конституции только если ее норма тормозит или, по крайней мере, не стимулирует развитие общества. Причем иными средствами (через текущее законодательство, толкование Конституционного совета) этот стопор не снимешь. В остальном Конституция должна быть безусловно стабильным актом. Спасибо вашему журналу в совместной с д.ю.н., проф. А.Матюхиным публикации «Конституция: стабильность, согласие и развитие» («Юрист», 2005, № 3, сс.30-33) очерченная мною позиция представлена более развернуто.

- А как же быть с Конституцией 1993 г., ведь она действовала без малого два с половиной года. Вопрос как к члену Рабочей группы.

В.М. Казахстаном в создании своей Конституции пройден путь, во многом традиционный для других стран. В 1990 году принята Декларация о государственном суверенитете Казахской ССР - в большей степени политический «протокол намерений». Далее, по мере осознания своего «Я», в 1991 г. - Конституционный закон «О государственной независимости Республики Казахстан» - своеобразная «малая конституция», в 1993 г. - первая Конституция РК. И в Конституционной комиссии, и на различных совещаниях и встречах, и в Верховном Совете Н.Назарбаев обращал внимание на имеющиеся проблемы. Многие не знают, что наряду с принятым Верховным Советом 28 января 1993 г. текстом был еще один, точнее некоторые его разделы. Однако парламентское большинство голосов перевесило все аргументы. А Президент РК во избежание раскола в обществе Верховный Совет «ломать через колено», как Б.Ельцин в России, не стал. Что же в итоге? Уже весной 1994 г. новый депутатский корпус начал инициировать изменения Конституции. Осенью глава государства сформировал рабочую группу по подготовке изменений. А 6 марта 1995 г. Конституционный суд вынес известное решение по «делу Т.Квятковской». Позже Н.Назарбаев отметил, что именно ситуация с признанием актов Центризбиркома неконституционными и последовавшая в качестве юридического следствия нелегитимность Верховного Совета 13 созыва, привела его к окончательному выводу, что медлить с конституционной реформой стало просто опасно. Как видите, мы пережили «тяжелый, но необходимый урок».

- О каких недостатках Конституции РК 1993 г. идет речь и кого Вы имеете в виду по словом «мы»?

В.М. Недостатки опять же обусловленны бурлением исторического момента. Они связаны с не соответствующим общимим настроениям декларированием и закреплением характера государственности, статуса языков, равенства граждан независимо от национальной принадлежности, собственности на землю, последовательного проведения принципа разделения властей. В 1995 г., на второй сессии Ассамблеи народов Казахстана Н.Назарбаев сказал: «содержащаяся в ныне действующей Конституции запись о том, что Казахстан есть государственность самоопределившейся казахской нации, вызвала оправданное беспокойство наших сограждан. Лично для меня Казахстан - это результат государственного самоопределения не одних только казахов, а представителей всех национальностей, населяющих нашу страну». А в «мы» я включаю в первую очередь себя. Уж очень непросто было поступиться принципом «неприкосновенности конституции». А вот Президент РК, четко определив настроение в казахстанцев принял удар критиков и взял ответственность на себя. Урок, из которого главный вывод - недопустимо превалирование запросов отдельных групп населения над интересами общества. Любая Конституция - это то, что объединяет всех, баланс интересов, консенсус сил… В этом ее политическое предназначение.

- Что же получается. Над Конституцией РК 1993 г. работа велась где-то три года. Вроде бы были задействованы все возможные демократические формы. Представительная по содержанию и численности Конституционная комиссия, рассмотрела без малого два десятка проектов. В Рабочей группе были квалифицированные эксперты. Прошло Всенародное обсуждение с десятками тысяч предложений которые рассматривал Президиум Верховного Совета. Было и голосование депутатов Верховного Совета и бурные аплодисменты, поздравления по случаю принятия первой Конституции суверенного Казахстана. И…

В.М. …получилось то, что получилось. Итоговое возведение в закон неадекватно представленной воли народа Казахстана. Это, во-первых. Во-вторых, осенью 1992 года торжественное шествие будущей Конституции было омрачено двумя весьма неприятными разбирательствами в Конституционном Суде. Одно было связано с нарушениями процедуры всенародного обсуждения проекта. Второе - с принятием законов в Верховном Совете. Если говорить кратко - с махинациями вокруг текстов документов, из которых что-то пропадало, а что-то переписывалось вопреки депутатскому голосованию. Есть все основания для вывода о том, что основная ответственность за Конституцию 1993 г. лежит на Верховном Совете 12 созыва. Хотя учитывая мудрость «все мы вышли из того времени», уверен, искать и определять виновных по меньшей мере некорректно. Проект Конституции 1995 г. готовился узким кругом специалистами под личным наблюдением, при самом активном и непосредственном участии Н.Назарбаева, прошел народное обсуждение и после доработки получил высшую легитимность на республиканском референдуме. Здесь между Президентом РК и народом не было никаких промежуточных инстанций.

- Итак, главный вывод - это необходимость четкого определения отправных позиций или, выражаясь точнее, конституционных идей и принципов. В отличие от Конституции 1993 г. устойчивость действующей Конституции Вам видится именно в этом. А какие еще размышления навеяла наша конституционная история?

В.М. Конституция есть не какой-то философский, парящий над жизнью, трактат. В Конституцию РК вчитываются казахстанцы, различные представители дальнего и ближнего зарубежья именно в поиске ответа на жизненные вопросы. Конституция и называется законом-законов, чем подчеркивается ее роль в качестве первейшей правовой гарантии самого важного. Закон работающий, применяющийся непосредственно! В Конституции РК 1995 г. сохранена в должной пропорции политико-идеологическая составляющая, причем и она максимально конкретизирована. Посмотрите декларированные в п.2 ст. 1 Конституции РК основополагающие принципы деятельности республики. Все максимально понятно и четко! В том или ином звучании каждый из них находит свое подтверждение, развитие или защиту в последующих статьях. Вместе с тем основной упор, особенно в нормах, регламентирующих те или иные стороны статуса человека и гражданина, сделан именно на их юридическое обеспечение, в частности, судебную защиту. Вот где коренятся потенции судебной власти, которые в последние годы усиленно развиваются. Конституция есть и сугубо прагматический акт…

- То есть отражает и закрепляет запросы практики.

В.М. Конечно! Помните расхожую народную мудрость: «Каждый специалист в своем деле. При этом каждый уверен, что он дока в двух сферах - юриспруденции и медицине». На этот счет мы как-то веселились по поводу размещенного на одном из сайтов утверждения бывшего государственного деятеля, а ныне яркого оппозиционера: «Да что там какие-то доктора права-профессора против изменений Конституции! Я их оптом и в розницу за пояс заткну!» Возьмите экономиста, философа, политолога и юриста. Все они будут читать Конституцию по-своему. Да чего уж греха таить. У ученых-юристов - представителя истории политических и правовых учений и конституционалиста взгляды, бывает, не всегда совпадают. Один рассматривает Конституцию в координатах «демократическая» или «недемократическая», нередко оперируя лишь критериями давно ушедших эпох. Второй - дополняют выводы ссылками на многочисленные требования конституционно-правильного написания. Я не противопоставляю содержание и технику исполнения. Огромная сложность в том, чтобы правильно определить содержание (стратегические общие потребности страны и людей), место и роль основных субъектов политического процесса (человека, различных общественных институтов и государства) и увязать их интересы, правильно подобрать государственную форму. А затем качественно, то есть системно, логически выдержанно, используя именно конституционный стиль и высочайшую юридическую технику изложить все на бумаге. В противном случае обязательно возникнут нестыковки различного свойства и уровня.

- Нельзя ли привести конкретный пример такой нестыковки.

В.М. Самый свежий - год очередных выборов Президента РК. Декабрь 2005 или декабрь 2006 года? Одно не совсем обдуманное слово «после» семилетнего срока внесло сумятицу в стройную конституционную схему. Конструкция статуса государственного органа, получение и переход полномочий главы государства (да и любого другого выборного госоргана), соотношение представительной и непосредственной форм народовластия, право граждан на участие в управлении делами государства поставлены под сомнение. Чем? Казалось бы, легкой корректировкой переходной нормы Конституции. Причем того переходного положения, которое было рассчитано на внедрение взамен старой, по Конституции РК 1993 г., новой по Конституции 1995 г. президентской формы правления. Министр юстиции и Председатель Центризбиркома категорически отказываются видеть статьи 41 и 42 Конституции, твердят о необходимости применения обновленного переходного положения. Но это же в корне неверно. Точно так же, как и неверно было обновлять пункт 1 ст.94, не отменяя пункт 2 этой же статьи о вице-президенте? Почему бы не вычистить вообще все переходные положения, убрать из текста то, что на сегодня уже утратило смысл? А слово «после» семилетнего срока сразу же породило вопрос, кем будет всенародно избранный Президент РК в течение почти года после окончания семилетнего мандата и до «очередных выборов»? Самое интересное в длящейся дискуссии то, что большинство аргументов «за» выборы в 2005 г. сторонники выборов 2006 г. просто оставляют без внимания. Может теперь для кого-то станут более близки наши призывы против поспешных больших изменений или мельчайших подчисток Конституции!

- Надеемся на то, что Конституционный Совет при рассмотрении данной ситуации примет решение на основании скрупулезного анализа всех «за» и «против». А как Вы относитесь к оценкам действующей Конституции с позиций зарубежного опыта и самих зарубежных специалистов.

В.М. К каждому такому мнению достаточно осторожно. Большинство отечественных зрелых ученых-юристов провели свою полнокровную научную и педагогическую жизнь или прошли «курсы молодого бойца» в эпоху социалистического государствоведения. Не скажу, что это плохо, сам, нахваливал «полновластие Советов». Но это другое, неприемлемое сегодня. Между тем, многие новейшие инициаторы-реформаторы исходят из начала: «Ты за Президента или за Парламент?!», «За президентскую власть или за парламентарную республику?!». Особо беспокоит то, что отдельные ярые оппоненты в зависимости от ответа уже по-большевистски делят всех соответственно на две группы «непатриот» и «патриот», «негражданин и гражданин»... Только в последнее время у нас на солидном уровне начало развиваться «сравнительное правоведение», «сравнительное конституционное право», поэтому говорить о казахстанской школе компаративистов пока не приходится. Есть отдельные педагоги, которые какое-то длительное время преподавали государственное право капиталистических (социалистических) стран, а сейчас ведут «Конституционное право зарубежных стран». Есть толковые кандидаты наук, которые при проведении специальных узких исследований скрупулезно анализируют зарубежный опыт. Но, к сожалению, на должном уровне делают это пока единицы. Да и знание деталей не всегда дает возможность четко отследить систему, что крайне необходимо для целостного формирования Конституции. Дальнее зарубежье оказывает большую и очень полезную консультативную помощь, мне лично приходилось вплотную сотрудничать с различными специалистами. Благодаря им в нашей Конституции нашли более полное воплощение современные общепризнанные цивилизационные ценности. Однако и здесь присутствует одно большое «но». Степень применимости на казахстанской почве иностранных аналогов различна. Институты, прекрасно прижившиеся в США, Франции или Японии, не всегда могут быть адаптированы у нас. Даже такая запись как «единство народа и государственной власти» в Казахстане и Японии имеют совершенно разные корни в условиях республики и монархии. Да и полупрезидентская республики в Казахстане значительно отличается от своей французской родственницы. На этот счет можно привести немало весьма показательных историй…

- Если очень кратко…

В.М. Во время одного из визитов во Францию по программе сотрудничества между АЮ-ВШП «Эділет» (казахское написание - В.М.) и французским Университетом Сержи-Понтуаз для ректора А.Матюхина и меня была организована встреча с Посредником (аналог нашего Уполномоченного по правам человека). Мы долго выспрашивали, какие наказания он может наложить на чиновников в случае неисполнения его рекомендаций. Самой страшной карой оказалась публикация в газете негативной информации. Это равносильно политической смерти. А у нас? Некоторые японские исследователи высказываются о перспективах реформирования империи в президентскую республику. Да, говорят, можно было бы. Однако есть опасение, поскольку в Японии масс медиа не такие самостоятельные как в США и не исключено, что президентская власть обернется диктатурой. Мы радуемся увеличивающейся численности ищущих справедливости в судах, а в той же Стране восходящего солнца обращение в суд считается неэтичным, значит, ты не можешь урегулировать отношения через переговоры!

- То есть Вы опять намекаете на некий казахстанский менталитет…

В.М. Конечно, в каждой стране присутствуют свои особенности. В одном случае сильное государство уравновешивается развитой партийной системой, в другом - историческими особенностями, в третьем - религией, в четвертых - семейными, родовыми отношениями и пр.пр. Балансы всегда строго индивидуальны. Спуститесь с вершин развитых демократий в многообразие политического транзита и обнаружите массу особенностей, которые многим сторонникам нерушимых принципов и не снились. Принципиальный вопрос - решение внутреннего противоречия между стремлением иметь «сразу и все» и наличием для этого социально-экономических, политических, психологических и иных предпосылок. Почему в бывших британских колониях в первые годы независимости не прижилась «вестминстерская модель», основой которой является свободная игра политических сил? Да потому, что отсутствовала не только партийная система, но и сами политические партии! Каждому нужно пройти свой путь самостоятельно, нередко изобретая что-то свое. Даже не всем специалистам известно, что в некоторых странах данной группы существует практика «конституционно-нарушающего законодательства». Это когда самой конституцией предусмотрено, что по отдельным вопросам: права и свободы человека и гражданина, национальная безопасность, экономика и финансы, парламент наделен правом принимать законы, нарушающие конституцию. Для нас это нетерпимо и неприемлемо, поскольку игнорируется принцип верховенства Конституции. И я рад тому, что на протяжении конституционного строительства этот принцип был сохранен в ходе разрешения казалось бы тупиковых ситуаций.

- Нередко по отдельным положениям казахстанской Конституции проезжаются довольно жестко: «Да такого нигде в мире больше нет»…

В.М. Помните фильм под названием «Никогда не говори никогда!» Так и с конституциями. Как только кто-то скажет, мол, нет такого аналога, как он тут же находится! Один из солидных лидеров нашего юридического сообщества, обсуждая с журналистами реформу судебной системы, неосмотрительно бросил: «Такого вы не встретите ни в одной стране. А если кто-то это удастся, тому поставлю бутылку шампанского». Уже на следующий день в «Казахстанской правде» Т. Калеева в отчете о пресс-конференции привела опыт Федеративной Республики Германия. Не знаю, правда, получила ли она обещанный приз. А что есть у нас, из того, чего нет в мире?

- Обычно говорят о присвоении Президентом РК права издавать законы и указы, имеющие силу законов…

В.М. Эти утверждения не более чем фрагменты из политических сказок оппонентов сильной президентской власти. Во-первых, делегированное законодательство и имеющие силу закона акты главы государства (президента или монарха), не исключение, а довольно распространенные институты даже в высокоразвитых смешанных республиках и парламентарных республиках (монархиях). Во-вторых, в условиях демократической модернизации наделение главы государства (правительства) дополнительным полномочиями в законотворчестве скорее правило, а не исключение. В-третьих, в Конституции РК они закреплены за Президентом РК в качестве не повседневного средства, а резервного инструмента для нетрадиционных ситуаций и связаны непосредственно с решениями Парламента. В-четвертых, и делегированное законодательство, и указное законотворчество основываются не только на зарубежном опыте, но и собственной успешной практике.

- Что Вы имеете в виду?

В.М. То, с чего мы начали разговор. Свою историю конституционного строительства. Совершим небольшой экскурс. В ноябре 1990 г., то есть в начале развития системного кризиса, Верховный Совет отклонил предложение Президента РК о предоставлении ему права внесения изменений и дополнений в законы, регулирующие сферы экономики и финансов. Тем не менее, известны два случая делегирования Верховным Советом Президенту республики дополнительных законодательных полномочий. 28 октября 1993 г. Верховный Совет Постановлением «О некоторых мерах по защите экономики Республики Казахстан» предоставил главе государства возможность в случае безотлагательной необходимости в период между сессиями, реализовать свое полномочие, предусмотренное п. 6 ст. 78 Конституции с последующим внесением соответствующего проекта закона согласно п. 6 ст. 64 Конституции на рассмотрение парламента (имеется в виду введение казахстанской денежной единицы). Президент РК по делегации реализовал это парламентское полномочие. Опять же именно Верховный Совет Законом от 10 декабря 1993 г. «О временном делегировании Президенту Республики Казахстан и главам местных администраций дополнительных полномочий» передал Президенту РК на срок до начала работы первой сессии вновь избранного Верховного Совета право издавать, на основе и во исполнение Конституции, акты, имеющие силу закона. Дополнительным определением от 11 марта 1995 г. Конституционный суд РК подтвердил правомочие Президента республики издавать указы, имеющие силу конституционного закона. В марте 1995 - январе 1996 гг. было подготовлено и издано 134 указа Президента республики, имеющего силу конституционного либо обычного закона. Хорошо это или плохо? С общетеоретических рассуждений неважно, ведь законотворческая функция осуществлялась в отсутствие парламента. А вот с позиций обеспечения коренных запросов общества тогда казахстанской правовой системой был сделан без преувеличения рывок. Она пополнилась блоками актов в государственной, экономической и других сферах. Что в итоге способствовало ускоренному реформированию страны. Уже в первые годы после принятия Конституции РК 1995 г. нарушенный в политико-правовой системе баланс был восстановлен, «нетрадиционным» указам была придана форма законов. Так что же лучше, замешанные на кофейной гуще опасения или конкретные положительные результаты?

- По-моему, Вы пытаетесь поделить всех по принципу «патриот» или «непатриот»…

В.М. Каюсь, немного увлекся. А Вы знаете, что в периоды вынужденного единовластия Президента РК довольно сильно роптали по поводу отсутствия парламента именно работники его Администрации. Вроде бы парадокс. Вот она вся власть, бери и пользуйся! Ан нет. Главу государства буквально захлестнул вал правительственных и околоправительственных проектов указов. Все инициативы министерств и ведомств из портфеля Верховного Совета были переадресованы Президенту РК. Активизировались различные личности и группы влияния, которым противостоять даже на уровне солидных чинов Администрации было непросто. Конечно, не обошлось и без брака. Но в целом КПД указного законотворчества был весьма высок.

- Простите, но мне кажется, что иногда с вершин конституционно-правовой науки и любви к теоретическим началам Конституции Вы плавно выходите на практическую повседневность и начинаете оправдывать некоторые непопулярные в теоретическом отношении меры.

В.М. Интересно, а вот Вы бы пошли на операцию к хирургу доктору медицинских наук, который никогда не практиковал? Очень сомневаюсь. Так и ученый-юрист, возьмем государствоведа, никогда не работавший в госструктурах, останется теоретиком-абстракционистом. Ведь одно дело витать в правовых воззрениях, принципах и нормах. Хотя это хорошо и полезно само по себе. И несколько иное, когда перед тобой стоит конкретная задача, востребованная конкретной деятельностью и требующая своего конкретного разрешения. Тут уже одними высоконаучными рассуждениями не обойтись. А если за принятые решения нужно еще и отвечать! И я благодарен своим коллегам по Государственно-правовому отделу Аппарата Президента РК и Правительства РК, где прошло хотя и недолгое, но очень полезное мое профессиональное возмужание. Научился видеть политический и юридический компоненты и заставлять их работать на общие цели. Именно опыт высочайшего уровня помогает глубже понимать конституционные нормы, отслеживать их реализацию, видеть нестыковки и коллизии. И всегда думать о практических последствиях.

- А Конституционный суд. Ведь до сих пор возникают дискуссии о его роли в государственном строительстве.

В.М. Отвечая на этот вопрос, не хочу показаться лицом заинтересованным. В 1995 г. в день голосования на республиканском референдуме я находился в г. Портленд штат Орегон (США), где в Северо-Западной Школе Права где проходил научную стажировку. В ходе выступления перед студентами (а были не только американцы, но и представители других, главным образом, латиноамериканских стран) и показа различий между Конституцией 1993 г. и проектом Конституции 1995 г. у меня поинтересовались судьбой Конституционного суда. Вкратце рассказал о полезных делах и принятых нами решениях. Помню, как студент из Венесуэлы в сердцах махнул рукой и кратко прокомментировал: «Ваш Конституционный суд опередил время!» И теперь, по прошествии десяти лет я полностью согласен с этим молодым человеком. Не могут в условиях всесторонней модернизации предъявляться завышенные требования к правовой стороне деятельности всех без исключения госструктур. Хотя общество безусловно заинтересовано в сильном и доступном институте конституционного контроля. В Конституции 1995 г. произошла не только замена одного органа другим: Конституционного суда на Конституционный совет. Конечно, ресурсы обоих органов трудно сопоставлять, так как это просто разные структуры. Но дело даже не в этом. Нужно видеть цельную конституционную конструкцию президентской формы правления и распределение всех составляющих государственной власти. Ведь конституционный контроль это одна из подсистем организации контрольной функции или, как считают многие ученые, контрольной власти. Наряду с конституционным в юридической области присутствует президентский контроль, судебный контроль, прокурорский надзор, контроль министерства юстиции при регистрации ведомственных и местных нормативных правовых актов, контроль акимов и акиматов… Здесь исключительно важно правильно и исчерпывающе распределить компетенцию каждого органа в отношении каждого объекта контроля. Конституцией РК, Президентом РК и Парламентом на сегодня как раз и установлены все контролирующие и подконтрольные. В нашей юридической сфере усилены судебный контроль (в первую очередь следует отметить полезность активного издания нормативных постановлений Верховным судом), прокурорский надзор, деятельность органов юстиции. И это здорово. Ну, а насколько этими мерами восполняется минус в возможностях Конституционного суда и Конституционного совета покажет жизнь. Думаю, что сегодня на пути упрочения правового государства, укрепления конституционализма и парламентаризма вполне возможно понемногу расширять компетенцию Конституционного совета и перечень субъектов, наделенных правом инициировать конституционное производство.

- Видимо еще долго над многими из активных участников конституционного строительства будет витать призрак Конституционного суда, как некоторые утверждают, руками которого Президент РК разогнал Верховный Совет.

В.М. Прошу прощения за некоторую резкость, но Вы сейчас озвучили мнение плохого политика или непрофессионального юриста. Хотя бывает и в учебных пособиях по «Конституционному праву Республики Казахстан» (не хочу называть известные имена) и в кандидатских диссертациях итоговое постановление Конституционного суда РК от 6 марта 1995 г. по иску Т.Г.Квятковской именуется не иначе как «о нелегитимности Верховного Совета», а кое-где даже «о разгоне Верховного Совета».

- Ну, так разуверьте меня, а также всех несогласных с Вашим тогдашним решением. Тем более что именно с него как мы все прекрасно знаем, начался отсчет новейшей казахстанской конституционной истории.

В.М. Вы правы. Именно после решения Конституционного суда последовал референдум о продлении полномочий Президента РК, а затем и второй референдум по ныне действующей Конституции. И началась, как Вы говорите, новейшая конституционная история. Казахстан вошел в период стабильного общественного развития. А вот что касается решения по «делу Квятковской»... Сама его фабула - нарушение принципа равного избирательного права за счет манипулирование численностью избирателей в избирательных округах - на примере США описана еще в 70-х годах прошлого века в учебниках по конституционному праву буржуазных и развивающихся стран. Наш казус был настолько простой, насколько серьезные, без преувеличения глобальные для страны, последствия он повлек за собой. Мог ли Конституционный суд принять иное решение? Не мог, ибо в противном случае полностью бы дискредитировал себя непрофессионализмом. Прекращение деятельности депутатского корпуса это всего лишь правовое следствие признания неконституционными нескольких актов Центризбиркома. А обратная сила решениям Конституционного суда была придана Конституцией 1993 г., законами о Конституционном суде и о конституционном судопроизводстве.

- И что же, ничего нельзя было сделать для спасения Верховного Совета 13 созыва?

В.М. Силами Конституционного суда нет. Но это мог сделать сам Верховный Совет путем внесения изменений и дополнений в Конституцию или в законы о нашем суде. Это мог сделать и Центризбирком, отменив собственные оспариваемые Т.Г. Квятковской акты.

- Ну ладно Центризбирком… Но почему этого не сделал сам Верховный Совет.

В.М. Я часто думал над этим и пришел к убеждению, что дело в самоуспокоенности и отсутствии юридического прогноза разворачивавшихся тогда событий. Верховный Совет все отменил и изменил… Но опоздав на несколько дней, уже после вступления в силу решения Конституционного суда. Причем на заседании в присутствии Президента РК, заявившего, что подписывать нелегитимное решение он не будет. Спрашивается, что мешало депутатам предпринять такие шаги в течение почти года, когда судья доктор юридических наук, профессор С.Ударцев скрупулезно готовил дело к рассмотрению. Кстати при оглашении итогового постановления в зале находились только судьи и стороны, ни одного журналиста. Чего уж там, рутинное дело! А что касается роли Президента РК, то Н.Назарбаев выполнил миссию гаранта Конституции, представил в Конституционный суд свои возражения. А после их отклонения издал распоряжение об оказании депутатам содействия в трудоустройстве и мерах по сохранению материальных ценностей в здании Верховного Совета. К слову, после возникновения нелегитимности Верховного Совета «зависли» все акты, принятые им за время деятельности по установленной процедуре. В этой уж совсем нетрадиционной для мирового конституционализма обстановке Глава государства напрямую реализовал свою функцию гаранта Конституции. После ревизии всех документов указом Президента РК была подтверждена юридическая сила большинства из них. Опять же небезупречная в классике, но единственно возможная мера, которая предотвратила без малейшего преувеличения крах казахстанской правовой системы и сложившихся на практике правоотношений. Относительно последующих действий из новейшей конституционной истории… Достигнутые страной результаты в условиях политической стабильности и в целом слаженной работы высших госорганов подтверждают их правильность.

- Неужели все так безоблачно на конституционно небосклоне? Прямо как в странах устойчивых демократий!

В.М. У «устойчивых демократий» своих дел выше крыши. Где-то с референдумом по общеевропейской конституции. Где-то с усилением террористических акций принимаются дополнительные меры предосторожностей, меняются представление о роли армии и органов безопасности, законодательство о них и создаются новые гибриды. Где-то проводятся парламентские слушания относительно сфальсифицированных итогов разведдеятельности. Кто-то озабочен ситуацией с нефтью и замышляет новые походы за восстановление демократии. Кто-то впервые увидел в своей секретарше сексобильную даму, не предполагая, что будущий роман обернется крупным конституционным скандалом… Как видим, «жизнь продолжается!» Если Вы имеете в виду разноцветные грозовые тучи, то они, думаю, еще долго будут обходить казахстанский небосклон стороной. Их возникновение могут искусственно спровоцировать ультрарадикальные псевдосторонники парламентарной республики (читай, лично неудовлетворенные отдельными действиями Н. Назарбаева) или перебарщивающие в своем непомерном лизоблюдском бестолковии (при одновременном бюрократическом хамстве в отношении конституционных прав простых людей) зарвавшиеся чиновники. Трудно определить, кто из них опаснее для действующей Конституции и общества! Говорил и буду повторять, что Конституция 1995 г. не исчерпала своего потенциала. Гораздо активнее, чем сейчас, работа должна вестись на низших этажах правовой системы - от конституционных и обычных законов до решений маслихатов и акимов. Причем всем и всегда нужно руководствоваться не только нормой, но и идеологией Конституции. Инициаторам конституционного производства желательно чаще обращаться в Конституционный совет за официальным толкованием спорных норм. А с каждого чиновника вне зависимости от ранга однозначно устраивать жесткий спрос за нарушение Конституции.

- На этот счет, пожалуй, известен лишь один случай с бывшим Министром образования и науки. А вот, все ли на Ваш взгляд безупречно с законами.

В.М. Если бы все было безупречно с законами, то Президент РК подписывал бы их все, а не направлял наиболее спорные в Конституционный совет или накладывал на некоторые вето. Но это те продукты тандема Парламента и Правительства, которые находятся на виду. Однако есть и другие, вызывающие большие сомнение, как по содержанию, так и по форме. 30 мая этого года принят закон «О международных договорах Республики Казахстан». В п.2 ст. 20 читаем «В случае коллизии международных договоров Республики Казахстан и законами Республики Казахстан международные договоры Республики Казахстан подлежат изменению, приостановлению или прекращению действия». А как же, извините, п.3 ст. 4 Конституции: «Международные договоры, ратифицированные Республикой, имеют приоритет перед ее законами…». Думается, что здесь налицо явное противоречие между законом и Конституцией. К числу сомнительных я бы отнес Конституционный закон от 24 ноября 2004 г. «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам разграничения полномочий между уровнями государственного управления и бюджетных отношений». Этот акт состоит из трех пунктов. Первым внесены изменения в Конституционный закон «О республиканском референдуме» в части процедур создания и деятельности инициативной группы, утверждения форм бюллетеней, признания спорных из них недействительными. Вторым - в Конституционный закон «О Правительстве Республики Казахстан» в части полномочий Премьер-министра республики. Третьим форму акта и заголовок изложили в новой редакции - Указ Президента, имеющий силу Конституционного закона «О Конституционном Совете Республики Казахстан» отныне стал Конституционным законом «О Конституционном Совете Республики Казахстан». (…) Встает закономерный вопрос, а при чем здесь вынесенное в заглавие «разграничение полномочий между уровнями государственного управления и бюджетных отношений»? Я искренне ратую за реформирование выборов в направлении создания дополнительных гарантий равенства, справедливости и открытости, усиления ответственности за различные нарушения. Но не слишком ли часто стали вноситься изменения и дополнения в Конституционный закон «О выборах в Республике Казахстан»? Так что оправданное совершенствование Конституции РК, ее защита, правильное и всестороннее применение, соблюдение, исполнение и использование всегда востребованы, будут задачами № 1 на каждый день. В том числе и в год десятилетия действующей Конституции.

- Спасибо за интересный разговор.

В.М. Еще раз благодарю за приглашение. Обещаю в дальнейшем бережно и достойно нести по жизни почетное звание «Персона» престижнейшего казахстанского правового журнала «Юрист».