Rambler's Top100
Журнал ЮРИСТ

Авторы журнала «Юрист» – специалисты в различных областях юриспруденции, руководители ведомств, ученые и практики. Здесь публикуются статьи отечественных и зарубежных экспертов; консультации и интервью; исторические материалы и многое другое. Публикации тематически и содержательно отражают сложность и противоречивость развития отечественной юриспруденции. По вопросам, которые могут быть интересны широкому кругу юридической общественности, на страницах «ЮРИСТа» можете выступить и Вы. Среди наших читателей – юристы, работники правоохранительных органов, финансисты и экономисты, депутаты, промышленники и предприниматели Республики Казахстан.

Новости на Zakon.kz

Юридический форум

Специализированный ежемесячный журнал «ЮРИСТ»
В настоящее время юридические статьи публикуются в Библиотеке Параграфа
Январь, № 1,2006
Судебная реформа
В настоящее время, несмотря на относительную новизну уголовно-процессуального закона РК, он находится в состоянии непрерывного изменения

Развитие уголовного процесса


Республики Казахстан

 

Конституция Республики Казахстан, декларируя переход к построению гражданского общества и правового государства, провозгласила человека высшей социальной ценностью, закрепила в качестве приоритетной задачи охрану личности, ее неотъемлемых прав и свобод. В связи с этим Основной Закон предопределил новую правовую природу отечественного уголовного судопроизводства. В этой связи автор Член Конституционного Совета Республики Казахстан, доктор юридических наук Светлана Федоровна Бычкова считает необходимым обратить внимание на некоторые существенные моменты, связанные с дальнейшим развитием отечественного уголовно-процессуального закона.

 

Создание уголовного процесса качественно нового типа является сложной задачей. Поскольку каждое государство решает ее индивидуально, без использования готовых рецептов. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан непрерывного изменяется. Этот процесс носит в целом позитивный характер, однако некоторые преобразования закона выглядят не в полной мере своевременными, обоснованными, системными.

Так, в законотворческой практике актуализировался вопрос о возможности заимствования норм и институтов уголовно-процессуальных законов зарубежных стран, имеющих иные правовые традиции, правовые и социальные реалии.

В условиях, когда перед государствами стоят одинаковые проблемы в сфере уголовной юстиции (рост преступности, повышение роли правозащитных начал в области уголовной юстиции, недостаточно эффективная зашита потерпевших от преступлений, громоздкость и чрезмерная длительность сроков судопроизводства, наличие судебных ошибок и др.), правовая интеграция необходима. Поэтому большинство стран включается в процесс гармонизации и унификации национальных законодательств и практики их применения. Однако при естественной тенденции к сближению национальных законодательств, нельзя недооценивать роль сложившихся форм судопроизводства, являющихся продуктом культурно- исторического развития.

В связи с этим зарубежные исследователи констатируют возникновение серьезной проблемы теории и практики уголовного процесса государств, которая состоит в четком уяснении того, являются происходящие перемены юридической аккультурацией (заимствованием отдельных правовых институтов, процедур и др.) без изменения основополагающих принципов и механизмов судопроизводства или они связаны с изменением общей системы правовых взглядов в обществе и ведут к кардинальному изменению практики судопроизводства путем рецепции (переноса) западного уголовного процесса как культурного феномена, существует ли при этом риск разрушения собственной культурно-исторической модели уголовного процесса.

Трудности при реализации задач, стоящих перед законодателем, как и неоднозначность понимания ряда норм уголовно-процессуального закона, во многом обусловлены современным состоянием доктринальной основы уголовного процесса, которой следует уделять должное внимание. Уголовный процесс как правовое явление имеет теорию и практику, отрабатываемую веками. Не основанный на научных положениях подход к его реформированию недопустим.

С учетом изложенного, сегодня представляется необходимым определить направления развития отечественного уголовного процесса, дав квалифицированные, научно-обоснованные ответы на следующие вопросы:

1. Какова исторически сложившаяся форма отечественного уголовного процесса;

2. Каким должен стать наш уголовный процесс в перспективе, с учетом общемировых тенденций;

3. Какими целями и принципами следует руководствоваться при внесении первоочередных изменений в УПК, и при этом не только не войти в противоречие с Конституцией страны, но и развить ее положения, реформируя закон в оптимальном направлении.

Вначале об отдаленных перспективах. Анализ зарубежных уголовно-процессуальных теорий и законов свидетельствует, что с 70-х годов до настоящего времени уголовное судопроизводство практически повсеместно реформируется. При этом и основные проблемы, и основные действия в сфере развития уголовного процесса носят глобальный характер.

К сожалению, никто и нигде за всю историю существования уголовного судопроизводства не смог добиться безукоризненного разрешения проблемы равновесия его начал, оптимального сочетания элементов так называемых концепции контроля преступности и концепции должной правовой процедуры. Однако при развитии уголовного процесса почти повсеместно проявляется ряд общих тенденций. В частности, наблюдается стремление максимально распространить состязательность на досудебные стадии процесса, в первую очередь, за счет перераспределения процессуальных функций его участников. Страны континентального права перестраивают предварительную подготовку дела так, чтобы из досудебной она стала фактически судебной стадией, оптимизируют процессуальный статус следователя-судьи (следственного судьи, судебного следователя), совершенствуют механизмы предварительной подготовки дела.

Эти направления перспективны и для отечественного процесса. Подтверждением тому является неоднозначность процессуальной фигуры следователя. В соответствии с действующим законом он, являясь представителем обвинения, уголовного преследования (подпункты 12), 13) статьи 7 УПК), должен обеспечить соблюдение и реализацию процессуальных прав, в том числе и права на защиту, всеми участниками процесса (статья 114 и др. УПК). Таким образом, следователь фактически наделяется элементами трех процессуальных функций - обвинения, защиты, а в случае прекращения дела (статьи 37, 38, 51 УПК) - еще и функцией его разрешения. Такое положение дел противоречит сущности состязательности, подразумевающей четкую дифференциацию процессуальных функций, тем более противоположных. Да и на практике, даже принимая во внимание только психологическую составляющую, невозможно одинаково беспристрастно собирать обвинительные и оправдательные доказательства, производить следственные действия быстро, эффективно и в то же время в полной мере соблюдая и охраняя все права заинтересованных участников процесса. Следователь, определенный в законе как квазисудья, на деле является только представителем стороны обвинения.

Если говорить об обозримых перспективах реформирования уголовного процесса, то они уже сейчас должны работать на будущее, создавая основы обновленного закона в рамках конституционного поля.

Прежде всего, следует последовательно раскрывать в законе принцип состязательности, который обусловливает четкое определение и разграничение функций участников процесса и в максимальной степени определяет, если можно так выразиться, «правила процессуальной игры». В нашем законе и практике этот принцип до сих пор не только не реализован, но и не воспринят однозначно.

Так, в части 8 статьи 23 УПК, определяющей содержание состязательности и равноправия сторон, указано, что «стороны избирают в ходе уголовного судопроизводства свою позицию, способы и средства ее отстаивания самостоятельно и независимо от суда, других органов и лиц». Эта норма воспроизводит самостоятельный процессуальный принцип диспозитивности, под которым понимается свобода личности распоряжаться своими процессуальными правами, предопределяющими возникновение, движение и окончание уголовного процесса. Указанный принцип определяет наличие исковых начал в уголовном судопроизводстве.

Известно, что проблема внедрения исковых начал в уголовный процесс является дискуссионной. Не останавливаясь на этой дискуссии подробно, следует лишь сказать, что решение вопроса о соотношении частных и публичных начал в уголовном судопроизводстве отражает тип не только уголовного процесса, но и правовой системы, и в определенной мере самого государства. Степень внедрения исковых начал в уголовный процесс напрямую зависит от степени демократизации общества и уровня правовой культуры.

Сегодня значение теоретических аспектов диспозитивности, исковых начал, характера отношений между государством и личностью в уголовном процессе резко возрастает. Законодатель уже не может обойти вопросы о характере истины, достигаемой в процессе, и о том, что же является предметом рассмотрения судом - обвинительное заключение, которое представляет собой уголовный иск, предъявленный обвинителем, или фактическая виновность лица (к слову говоря, первый вариант более характерен для уголовного процесса США и Англии, второй - для стран континентально-европейской с системы).

Именно необходимость осмысления указанных теоретических положений встала на пути решения задач, поставленных Главой государства в качестве приоритетных для уголовного процесса, а именно - упростить судопроизводство, обеспечить его объективность.

Рассмотрим в свете сказанного некоторые проблемы развития отечественного уголовного процесса.

 

Об изменении соотношения частных и публичных

начал в уголовном преследовании

 

Одним из способов ускорения уголовного процесса мог бы стать пересмотр перечня составов преступлений, предусмотренных статьями 33 и 34 УПК, т.е. тех, уголовное преследование по которым осуществляется в частном и частно-публичном порядке. Критерием дифференциации частного и публичного в уголовном процессе является непосредственный объект посягательств, его природа, определяющая характер нарушенного правоотношения. Если объектом посягательства являются частные права, то в процессе должны преобладать правоотношения «потерпевший - обвиняемый», а не «государство-обвиняемый».

Внимания требует и порядок производства по делам частно-публичного обвинения. Тот факт, что они возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего, свидетельствует о приоритете частного интереса потерпевшего над расследованием и наказанием обвиняемого. Почему же такие дела не могут быть прекращены за примирением обвиняемого (подозреваемого) с потерпевшим в том же порядке, что и дела частного обвинения?

 

Об упрощении досудебных процедур

 

Стоит обратить внимание, что глава 45 УПК предусматривает исключительно судебный порядок рассмотрения дел частного обвинения. Таким образом, в уголовном судопроизводстве Республики уже имеется процессуальный механизм, позволяющий обойтись без досудебного производства по уголовному делу. Имеет смысл изучить возможность его распространения и на иные случаи. В этой связи интерес представляют закон и правоприменительная практика европейских стран, в соответствии с которыми обвиняемый по очевидным преступлениям небольшой степени тяжести незамедлительно предстает перед судом («немедленное представление подозреваемого перед судом» во Франции, «немедленное судебное следствие» в Италии и т.п.).

В ряде европейских стран (Германия, Франция) для ускоренного рассмотрения дел о незначительных преступлениях, за которые в качестве наказания предусмотрен штраф, используется так называемый «уголовный приказ».

 

О прекращении уголовного дела

в связи с примирением сторон

 

Одним из проявлений диспозитивности в уголовном процессе является прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон. Статья 38 УПК допускает прекращение уголовного дела с освобождением лица от уголовной ответственности в связи с примирением потерпевшего с подозреваемым или обвиняемым в случаях, предусмотренных статьей 67 УК.

В этой связи следует обратить внимание на то, что норма УПК о примирении носит отсылочный характер, хотя упоминаемая в ней статья 67 УК имеет и процессуальное содержание. Механизм примирения, также носящий явно процессуальный характер, раскрыт не в законе, а в нормативном постановлении Верховного Суда Республики Казахстан от 21.06.2001 г. № 4 «О судебной практике по применению ст. 67 Уголовного кодекса Республики Казахстан». Из этого следует необходимость уголовно-процессуального оформления института примирения.

 

О необходимости института

дополнительного расследования

 

Если исходить из того, что суд не ставит целью, невзирая на недоработки досудебного производства, вынести обвинительный приговор, а рассматривает обвинительное заключение как своего рода иск по уголовному делу, то дополнительного расследования судом осуществляться не должно. Однако на практике нередко возникают препятствующие рассмотрению дела судом обстоятельства, носящие преимущественно формальный характер, не влекущие необходимости производства дополнительных следственных действий. Для этих случаев целесообразно пересмотреть этап предания суду, который на сегодняшний день фактически является передачей материалов уголовного дела в суд. Предание суду должно являться самостоятельной процессуальной процедурой, механизм которой сочетает элементы, содержащиеся в нормах статей 284 УПК («Предание обвиняемого суду») и 301 УПК («Проведение предварительного слушания»). Следует сформировать процессуальный механизм «приема-передачи» уголовных дел с участием прокурора и суда. Тогда судья, еще не приняв материалы дела, сможет указать прокурору на недостатки, которые подлежат устранению до передачи дела в суд.

 

О возможности соглашения об упрощении

судебного следствия в обмен на

минимизацию наказания

 

В истории отечественного уголовного процесса уже фигурировал законопроект, являющейся неудавшейся попыткой заимствования норм, реализующих сделку о признании вины по американскому типу. Следует сразу сказать, что в чистом виде таковая для нас принципиально невозможна хотя бы потому, что англо-саксонский уголовный процесс исходит из презумпции истинности пока. Однако положения, касающиеся континентальных т.н. целерантных сделок об упрощении процессуальных процедур, могут быть использованы в качестве исходных элементов при формировании соответствующих норм. Особенность этих сделок состоит в том, что объектом судебного исследования является не истинность признания обвиняемого, а правильность самой процедуры фиксации согласия обвиняемого с обвинительным заключением.

Поскольку отечественный закон базируется на конституционных принципах правосудия, необходимо процессуально «выполнить» положение о том, что лицо не может быть осуждено лишь на основе его собственного признания (подпункт 9) пункта 3 статьи 77 Конституции Республики Казахстан). Поэтому представляется, что достижение соответствующих соглашений может быть допущено только на той стадии процесса, когда по результатам предварительного расследования уже сформировано обвинительное заключение. Для реализации указанной цели могла бы быть успешно использована вышеупомянутая реформированная стадия предания суду.

Что касается соответствующей процедуры, то при разработке ее механизма следует учесть содержание норм статьи 363 УПК Республики Казахстан и главы 40 УПК Российской Федерации с некоторыми дополнениями. Так, нормы главы 40 УПК Российской Федерации определяют: стимул для обвиняемого выразить согласие с обвинительным заключением (его наказание в этом случае не будет превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершение преступления); категории дел, по которым возможно применение согласительных процедур (дела, предусматривающие в качестве наказания не более 10 лет лишения свободы); последовательный механизм согласительных процедур. В то же время статья 363 УПК Республики Казахстан имеет более точное название - «Судебное разбирательство дела в сокращенном порядке». В законе необходимо также ограничить случаи, при которых может применяться ускоренная процедура рассмотрения дела судом, исключив дела по обвинению несовершеннолетних, лиц, не владеющих языком судопроизводства, нескольких обвиняемых, между которыми имеются разногласия и др., и учесть обязательное участие защитника в соответствующих процессуальных процедурах.

 

О реформировании надзорной инстанции

 

Рассмотрение дел в порядке надзора позволяет ликвидировать ошибки уголовного процесса. Однако надзорная инстанция сейчас практически не является исключительной, ее наличие нивелирует значение решений предшествующих инстанций, не дает в полной мере раскрыться новому для нашего закона институту апелляции.

Думается, что критерием возможности рассмотрения уголовных дел в порядке надзора должна явиться недопустимость поворота к худшему в отношении обвиняемого вступивших в законную силу решений, вне зависимости от инициатора рассмотрения дела надзорной инстанцией. Наш закон весьма близок к той грани, за которой имеется возможность повторно осудить лицо за одно и то же преступление либо возобновить производство по прекращенному делу без наличия оснований, предусмотренных главой 51 УПК.

Безусловно, каждая из выделенных проблем является предметом специального рассмотрения с точки зрения, как современного доктринального обоснования, так и сравнения с аналогичными институтами зарубежного уголовного процесса.

Однако несомненным является то, что при реформировании уголовного процесса следует учитывать его непосредственную связь с возможными ограничениями конституционных прав и свобод человека и гражданина. Поэтому все его преобразования должны осуществляться в правозащитном контексте, при наличии оправданных, продуманных целей, достигаемых конституционными средствами.

 

 

Здесь должны быть комментарий