Качество юридической техники поправок в

Гражданский процессуальный кодекс

Джохар Утебеков, юрист юридической фирмы «Шквал», магистр юриспруденции анализирует поправки в ГПК РК. Автор считает, что актуальность темы подчеркивается заметной пропагандой закона и проводимой им реформы гражданского процесса со стороны судебных органов. С подобными комментариями в СМИ выступали судьи Верховного Суда С.И. Раимбаев, М.А. Балтабай, А.С. Смолин, Р.Н. Мамырбаев, председатели местных судов.

С 1 января 2010 года введен в действие Закон РК № 227-IV «О внесении изменений и дополнений в Уголовный, Уголовно-процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы Республики Казахстан по вопросам совершенствования судебной системы» от 10 декабря 2009 года. Основное участие в его разработке принимали Верховный Суд и Министерство юстиции. Проект закона был представлен Правительством на рассмотрение Мажилиса 26 декабря 2008 года. Законом внесены изменения и дополнения сразу в три кодекса. Предметом нашего исследования являются поправки в ГПК. В основном анализируемые поправки затрагивают инстанционное устройство гражданского судопроизводства:

- областные суды больше не рассматривают дела в качестве судов первой инстанции. Соответственно упразднена и проверочная по отношению к ним апелляционная инстанция в Верховном Суде - коллегия по гражданским делам;

- апелляционная инстанция осталась только в областном суде (апелляционная коллегия областного суда). Дела в ней рассматриваются одним судьей, а не в коллегиальном составе, как раньше. Апелляционные постановления отныне вступают в законную силу не сразу после их вынесения, а лишь после истечения 15-дневного срока на их кассационное обжалование. Кроме того, институт апелляции сделал шаг в направлении полной апелляции;

- надзорная инстанция осталась только в Верховном Суде (надзорная коллегия по гражданским и административным делам Верховного Суда). Место надзорной инстанции в областных судах заняла кассационная инстанция (кассационная коллегия областного суда). Она выступает вышестоящей инстанцией по отношению к судам первой и апелляционной инстанций. Теперь любое решение районного суда до его вступления в законную силу может пройти две проверочные инстанции в областном суде - апелляцию и кассацию.

В своей статье мы не стремимся дать общую оценку проведенной реформе судопроизводства, нас интересует качество юридической техники принятого закона.

Замечания общего характера

1. Начнем с заголовка закона, который не очень точно отражает его содержание. Закон вряд ли имеет отношение к «вопросам совершенствования судебной системы». Судебная система - понятие организационное, ее регулирует не столько процессуальное законодательство, сколько Конституционный закон «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» от 25 декабря 2000 года. Согласно п. 1 ст. 3 Конституционного закона судебную систему Республики Казахстан составляют Верховный Суд, местные и другие суды. Поправки в конституционный закон, касающиеся реорганизации коллегий и новой структуры Верховного Суда и местных судов, были приняты еще 17 ноября 2008 года. А анализируемый закон содержит процессуальные новшества. Поэтому он, скорее, посвящен «вопросам судопроизводства». К примеру, так раньше и назывались законы № 238-II от 11 июля 2001 года (поправки в ГПК и УПК) и № 451-II от 2 июля 2003 года (поправки в ГПК и КоАП).

2. Поправки в ГПК и УПК логически взаимосвязаны и преследуют общую цель реформирования инстанционного построения судопроизводства. Вместе с тем изменения и дополнения внесены законом и в Уголовный кодекс - акт сугубо материального права. Они касаются институтов неоднократности, назначения наказания и освобождения от наказания. Отношения к судопроизводству они не имеют. Считаем, что заинтересованным государственным органам следовало разрабатывать поправки в Уголовный кодекс отдельно от процессуальных поправок, в самостоятельном законопроекте.

3. Пункт 5 ст. 28 Закона о нормативных правовых актах (НПА) гласит, что при внесении изменений и дополнений в текст НПА в объеме, превышающем половину текста НПА, принимается его новая редакция. Это требование обоснованно: большое количество поправок затрудняет их авторам соблюдать смысловое единство текста НПА. Оно представляется логичным и в отношении значительных по объему поправок в ту или иную главу кодекса. В положении ГПК об апелляционном производстве внесено огромное количество изменений и дополнений. По сути, законом реформирована система апелляции. Изменения в нормах о судебном надзоре не столь кардинальны, как в апелляции (хотя и не меньше по объему), однако институт надзора до этого уже дважды подвергался заметным преобразованиям (законы № 238-II от 11 июля 2001 года и № 111-III от 30 декабря 2005 года). C учетом этого полагаем, что главы 40 и 41 ГПК, посвященные апелляционному производству, и главу 43 ГПК «Производство в порядке надзора» стоило целиком принять в новой редакции. Это бы позволило законодателю более последовательно провести реформу апелляции и завершить реформу надзора, а также обеспечить цельность и внутреннюю согласованность соответствующих положений ГПК. Ниже нами затронуты некоторые отрицательные последствия принятого решения в виде противоречий между соседствующими нормами ГПК.

Первая инстанция

4. Пока законопроект обсуждался в Парламенте, Законом РК № 185-IV от 11 июля 2009 года было внесено дополнение в ч. 3 ст. 28 ГПК. Согласно ему к подсудности специализированного финансового суда дополнительно отнесли дела о реструктуризации финансовых организаций. Парламентарии этого не учли. В результате в новой норме о подсудности дел финансовому суду (ч. 1-4 ст. 30 ГПК) дела о реструктуризации финансовых организаций даже не упомянуты: «Специализированный финансовый суд рассматривает гражданские дела об обжаловании участниками регионального финансового центра города Алматы действий (бездействия) должностных лиц и органов регионального финансового центра города Алматы, другие гражданские дела, если одной из сторон является участник регионального финансового центра города Алматы». Сужение компетенции финансового суда произошло ненамеренно. Об этом свидетельствует то, что без изменений остались статьи 312-1 и 312-2 ГПК. Они по-прежнему относят дела о реструктуризации финансовых организаций к подсудности финансового суда.

5. В части 2 статьи 150 ГПК в новой редакции изложен подпункт 3), согласно которому в исковом заявлении должны быть указаны: «фамилия, имя, отчество (если оно указано в документе, удостоверяющем личность), дата рождения ответчика, его место жительства или нахождения, а если ответчиком является юридическое лицо, то его наименование, местонахождение, а также дополнительно регистрационный налоговый номер, если эти данные известны истцу». Налицо грамматическая ошибка: слово «данные» не согласуется со словом «номер». Вряд ли законодатель подразумевал под словом «данные» и другие известные истцу сведения об ответчике, перечисленные в норме. В противном случае в исковом заявлении можно было бы не указывать даже адрес ответчика, сославшись на его неизвестность для истца. Окончание предложения выглядит не совсем корректно и с юридической стороны. Требование указывать РНН ответчика поставлено в зависимость от осведомленности истца о нем. Такая норма не образует юридическую обязанность. При необходимости можно было сконструировать норму как поощрительную, разрешив истцу указывать в исковом заявлении РНН ответчика и иные известные о нем сведения для облегчения задач судопроизводства.

6. С подпунктом 3) ч. 2 ст. 150 ГПК связаны и иные ошибки. Во-первых, трудно понять, по какой причине слова «регистрационный номер налогоплательщика» заменены в нем на «регистрационный налоговый номер». Первое выражение официально употребляется в налоговом законодательстве, второе - неизвестно законодательству. Во-вторых, ошибка, допущенная в юридической терминологии, повлекла другие негативные последствия. Разработчики документа забыли об «отложенном» НПА - Законе РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам национальных реестров идентификационных номеров» № 224-III от 12 января 2007 года. По истечении трех с половиной лет со дня его введения в действие (т.е. в текущем 2010 году) начинает действовать внесенная им поправка в ГПК. Согласно ей в подпункте 3) слова «регистрационный номер налогоплательщика» должны быть заменены словами «идентификационный номер». Однако в новой редакции подпункта 3) слова «регистрационный номер налогоплательщика» отсутствуют. Когда упомянутый закон будет введен в действие, менять в подпункте ему будет нечего.

7. В соответствии с ч. 1 ст. 256 ГПК протокол судебного заседания отражает существенные моменты разбирательства дела. До принятия нового закона статья 258 ГПК позволяла лицам, участвующим в деле, подать письменные замечания на протокол «с указанием на допущенные в нем неправильности и неполноту». Другими словами, они могли выразить свое несогласие с тем, что процессуальные действия записаны в протоколе неправильно (например, искажены свидетельские показания) либо не полностью (например, отсутствуют заявленные на процессе ходатайства сторон и вынесенные по ним определения суда). Сейчас статья 258 ГПК изложена в новой редакции. В замечаниях можно указать на допущенные в протоколе «неправильность или неполноту совершенных процессуальных действий и фиксации (отражения) их результатов». Буквальное толкование нормы позволяет прийти к выводу, что права лиц, участвующих в деле, стали шире. Они могут приносить замечания и на то, что судья не совершил какие-то процессуальные действия (например, неполнота исследования судом доказательств) либо совершил их неправильно (допущенные судом процессуальные нарушения). Хотя таким аргументам место в апелляционной жалобе, а не в замечаниях на протокол. Заметим, что в законопроекте лицам, участвующим в деле, предлагалось приносить замечания на «неправильность или неполноту совершенных процессуальных действий и их результатов». В ходе обсуждения проекта в Парламенте депутат Мажилиса С.Г. Темирбулатов заметил неувязку и предложил дополнить статью словами «фиксации (отражения)» после слов «действий и». Он указал, что это будет «восполнение смыслового пробела, поскольку замечания на протокол судебного заседания могут быть принесены больше на неполноту фиксации или отражения результатов совершенных процессуальных действий, чем на неполноту самих действий, поскольку протокол фиксирует (или содержит) ход и результаты этих действий». Его предложение было принято, но лучше от этого норма не стала. Очевидно, что правильная в целом идея депутата получила неверное направление. Слова «фиксации (отражения)» надлежало добавить в статью 258 ГПК после слова «неполноту». В таком виде норма выглядела бы логично: лица, участвующие в деле, приносят замечания на допущенные в протоколе «неправильность или неполноту фиксации (отражения) совершенных процессуальных действий и их результатов».

Апелляционная инстанция

8. Одна из норм закона требует исключить из ч. 2 ст. 332 ГПК выражение «первой инстанции, кроме решений Верховного Суда Республики Казахстан». Но в части второй таких слов нет. Вместе с тем они есть в части первой. Логично предположить, что закон должен был исключить слова именно из нее. Судя по всему, в текст ГПК перекочевала опечатка из базы данных «Закон» (разработчик - РГП «Республиканский центр правовой информации» Министерства юстиции РК). Фраза «первой инстанции, кроме решений Верховного Суда Республики Казахстан» добавлена в часть первую ст. 332 ГПК Законом № 238-II от 11 июля 2001 года. В БД «Закон» она по небрежности внесена в текст части второй этой же статьи. Хотя в ней она неуместна с точки зрения синтаксиса. В итоге часть вторая стала выглядеть в БД «Закон» так: «Право апелляционного обжалования решения суда первой инстанции, кроме решений Верховного Суда Республики Казахстан, принадлежит сторонам и другим лицам, участвующим в деле». Слово «решения» находится в единственном числе и не согласуется со словом «решений» множественного числа. К примеру, в справочно-правовой системе «Параграф» указанные слова были внесены в соответствии с официальным текстом «Казахстанской правды», т.е. в часть первую статьи 332 ГПК. Из этой части их и надлежало исключать новому закону.

9. Как мы заметили выше, дела в апелляции рассматриваются судьей единолично (ч. 1 ст. 37 ГПК). В то же время законодатель не откорректировал часть вторую ст. 357 ГПК. Теперь она противоречит новым положениям ГПК: «В этом случае полный текст постановления составляется и подписывается всеми судьями в пятидневный срок со дня рассмотрения дела».

Кассационная инстанция

10. Авторы проекта ставили целью сделать для лиц, участвующих в деле, обязательным до подачи кассационной жалобы предварительное обращение в суд апелляционной инстанции. Если лицо не подает апелляционную жалобу, то оно автоматически лишается права на подачу кассационной жалобы и рассмотрения дела судом кассационной инстанции. Цель сама по себе похвальна. К примеру, в России планируется внесение изменений в АПК, чтобы сторона по делу могла подать кассационную жалобу только после прохождения апелляционной инстанции. Существующее положение дел, когда сторона может подать кассационную жалобу, минуя суд апелляционной инстанции, критикуется в российской науке. Однако вопросы вызывает выбранный метод юридической техники. Так, новая глава ГПК 42-1 называется «Обжалование и опротестование постановлений и определений суда апелляционной инстанции в кассационном порядке». А согласно новым статьям ГПК - 383-1 и 383-2 кассационная жалоба подается на постановления и определения суда апелляционной инстанции. В них не говорится о кассационном обжаловании решений суда первой инстанции. Однако апелляционное постановление не может появиться на свет без предшествовавшего ему решения суда первой инстанции. Если решение суда первой инстанции оставлено без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, как можно подать кассационную жалобу только на второй судебный акт, вынесенный по делу? Как в таком случае суд кассационной инстанции может отменить только апелляционное постановление? Подход, выбранный законодателем, нарушает принцип обязательности судебных актов (ст. 21 ГПК). Если вышестоящая инстанция не отменяет либо не изменяет решение суда первой инстанции, то оно вступает в законную силу. Третьего не дано. Неверность метода заметна в том, что законодатель не смог последовательно реализовать его. В соответствии со статьей 383-12 ГПК суд кассационной инстанции проверяет законность и обоснованность постановления и определения суда апелляционной инстанции. Вместе с тем уже в ч. 1 ст. 383-13 ГПК говорится, что суд проверяет законность и обоснованность судебных актов первой и апелляционной инстанции (попутно заметим неоправданное дублирование нормы). В пп. 5) ст. 383-20 ГПК установлено право кассации на вынесение нового постановления с отменой решения суда первой или апелляционной инстанции. Согласно подпункту 2) этой же статьи суд кассационной инстанции вправе отменить апелляционное постановление и направить дело на новое рассмотрение в суд первой или апелляционной инстанции. Таким образом, нет сомнений в том, что суд кассационной инстанции проверяет законность и обоснованность актов обеих нижестоящих инстанций. Решение суда первой инстанции может быть изменено или отменено кассацией на общих основаниях, как и апелляционное постановление. Считаем, что это нуждается в четком отражении в ГПК.

11. Часть 2 ст. 383-5 ГПК вводит следующее требование: «К кассационной жалобе, поданной представителем, если право кассационного обжалования специально не оговорено в выданной ему доверенности на ведение дела или если он не участвовал в процессе во время разбирательства дела в суде первой инстанции, должна быть приложена доверенность или иной документ, удостоверяющий полномочия представителя». Законодатель не учел, что представитель может вступить в процесс в суде апелляционной инстанции. В итоге такой представитель остался обделенным. Судя по конструкции нормы, даже если он представил в апелляции доверенность с правом на обжалование судебных актов, при подписании кассационной жалобы ему все равно придется приложить к ней доверенность. Это вряд ли обоснованно. Кроме того, в статье 61 ГПК дается исчерпывающий перечень полномочий представителя, которые должны быть специально предусмотрены в доверенности. В их числе есть и право на обжалование постановлений суда. Несмотря на это, норма недвусмысленно вводит новое специальное полномочие представителя, которое должно быть прописано в доверенности, - право кассационного обжалования судебных актов. Ситуации, когда кассационные коллегии по таким мотивам будут оставлять без движения кассационные жалобы, подписанные представителем, наверняка будут иметь место на практике. Какой был смысл в такой формулировке, если право кассационного обжалования - понятие более узкое, чем право обжалования судебных актов? Нам видится, что в разбираемой норме можно было использовать требования, аналогичные требованиям, предъявляемым к апелляционной жалобе: «К жалобе, поданной представителем, должна быть приложена доверенность или иной документ, удостоверяющий полномочия представителя, если в деле не имеется такого полномочия» (пп. 8) ч. 1 ст. 335 ГПК).

Надзорная инстанция

12. Установлен новый кворум для рассмотрения дел в надзорной инстанции: судей должно быть не менее пяти (ч. 1 ст. 386 ГПК). При этом законом не приведена в соответствие с новеллой часть вторая ст. 37 ГПК: «Рассмотрение дел в суде кассационной или надзорной инстанции осуществляется коллегиальным составом суда. При коллегиальном рассмотрении дела в состав суда должно входить нечетное (не менее трех) число судей». Возникла нестыковка.

13. Подача лицом надзорной жалобы далеко не всегда влечет ее рассмотрение по существу. По результатам предварительного рассмотрения надзорной жалобы суд гораздо чаще отказывает заявителям в возбуждении надзорного производства. Поэтому в надзорной инстанции не приходится говорить о полноценном обжаловании судебного акта. При разработке законопроекта была учтена эта особенность рассмотрения дела в суде надзорной инстанции. Термин «жалоба» было решено заменить. Это обоснованно. Но и новый термин «ходатайство» выглядит не очень удачно. По смыслу статьи 186 и других норм ГПК под ходатайством понимается обращение стороны к суду о совершении тех или иных процессуальных действий, заявляемое в судебном разбирательстве. Смешение терминов особенно бросается в глаза в ч. 2 ст. 398 ГПК: председательствующий в надзорной инстанции предоставляет слово лицу, подавшему ходатайство, после разрешения заявленных ходатайств.

Более точно подошло бы слово «заявление». ГПК дает нам примеры заявлений об отмене решения третейского суда и заочного решения, о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам. В Арбитражном процессуальном кодексе РФ обращение в надзорную инстанцию именуется заявлением о пересмотре судебного акта в порядке надзора (ч. 1 ст. 294 АПК РФ).

14. В главе ГПК о надзорном производстве законодатель дважды изменяет новому термину «ходатайство», называя его «жалобой» и «заявлением», причем делает это в новых же нормах. Так, статья 391 ГПК предстала перед нами в новом виде. Раскрывая в ней требования к ходатайству о надзорном пересмотре судебных актов, законодатель неоправданно использует в ней и старую терминологию (речь о надзорной жалобе). Часть 5 данной статьи гласит: «Если ходатайство ранее подавалось в надзорную инстанцию, в нем должно быть указано об этом и о решении суда, принятом по жалобе». Очевидно, что вместо слов «по жалобе» должны быть слова «по нему». А в части 1 ст. 392 ГПК по-новому изложен подпункт 6), согласно которому основанием для возврата надзорного ходатайства является наличие постановления об отказе в возбуждении надзорного производства по заявлению этого же участника процесса. Здесь вместо термина «ходатайство» непоследовательно использовано слово «заявление».

15. В части 1 ст. 393 ГПК и в части 1 ст.395-1 ГПК употребляется выражение «ходатайство о пересмотре судебного акта в порядке надзора». А в статье 391 ГПК используется менее удачная терминология - «ходатайство об оспаривании (обжаловании) судебного акта». Если толковать норму буквально, то заявитель просит суд обжаловать судебный акт. Однако судьи надзорной инстанции не могут сами обжаловать вынесенные по делу судебные акты. Они могут лишь изучить и проверить их по инициативе лиц, участвующих в деле.

16. При замене термина «надзорная жалоба» на «ходатайство» необходимо было переосмыслить согласование связанных с ним слов. Так, в новой редакции изложен заголовок статьи 385 ГПК: «Лица, имеющие право на подачу ходатайства, принесения протеста на судебные акты, вступившие в законную силу». Предложение построено с нарушением синтаксических норм. Ходатайство может быть «о» совершении чего-то, и его невозможно подать как жалобу «на» что-либо. Еще более заметная ошибка допущена в ч. 2 ст. 403 ГПК: «Ходатайство, протест на вторичное решение, определение, постановление суда, вынесенные в связи с отменой предыдущих в апелляционном порядке или в порядке надзора, может быть подано (внесен) на общих основаниях…». Фраза «ходатайство на решение» также противоречит синтаксису.

17. В заголовке и части 1 ст. 391 ГПК содержится одна и та же грамматическая ошибка. Заголовок звучит: «Содержание ходатайств о принесении надзорного протеста и об оспаривании (обжаловании) судебного акта, подаваемого в Верховный Суд Республики Казахстан». Часть 1 начинается со слов: «Ходатайства о принесении надзорного протеста и об оспаривании (обжаловании) судебного акта, подаваемого в Верховный Суд Республики Казахстан, должны содержать…». Причастные обороты не согласованы с предшествующими словами. Вызывает сомнение и юридическая необходимость в использовании уточнения «подаваемого в Верховный Суд». Причастие «подаваемого» выглядит как относящееся к слову «акта». Законодатель вряд ли хотел выразить, что в Верховный Суд надо подавать некий судебный акт. Похоже, он намеревался разграничить ходатайства о принесении надзорного протеста, подаваемые в прокуратуру, и ходатайства о надзорном пересмотре, подаваемые в суд. Но какой в этом был смысл, если требования к содержанию обоих видов ходатайств идентичны?

18. В части второй ст. 385 ГПК перечислялось, какие прокуроры наделены полномочиями на принесение надзорных протестов. В ее новой редакции такое право осталось только у Генерального Прокурора: «Протест на вступивший в законную силу судебный акт Генеральный Прокурор Республики Казахстан вправе приносить в Верховный Суд Республики Казахстан». Однако законодатель забыл внести изменения в часть вторую ст. 387 ГПК. Как и раньше, она ссылается на ч. 2 ст. 385 ГПК и говорит о прокурорах во множественном числе: «Поводами к истребованию дел являются ходатайства лиц, указанных в части первой статьи 385 настоящего Кодекса, а равно инициатива прокуроров, указанных в части второй этой же статьи настоящего Кодекса в пределах их компетенции».

19. Статья 344 ГПК регламентирует апелляционное обжалование определений суда первой инстанции. До принятия закона часть 5 данной статьи выглядела следующим образом: «Определение (постановление) апелляционной инстанции, вынесенное по частной жалобе, протесту, обжалованию, опротестованию не подлежит, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, и вступает в законную силу немедленно после его вынесения». Законодатель хотел, чтобы обжалование определений суда первой инстанции проходило оперативно. Поэтому он решил исключить возможность их обжалования в кассационном порядке. Идея выглядит логичной, однако подвела ее реализация. Из части пятой закон исключил слова «за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом». Норма стала категоричной: обжаловать определения суда первой инстанции можно только в апелляционной коллегии, решение которой является окончательным. Вероятно, законодатель не учел историю развития статьи 344 ГПК. Слова «за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом» были внесены в норму Законом РК от 30.12.2005 г. Это было связано с принятием новой редакции статьи 384 ГПК и появлением возможности надзорного обжалования определений суда первой инстанции, преграждающих дальнейшее движение дела. Подобное право сохранилось у лиц, участвующих в деле, и в новой редакции статьи 384 ГПК, принятой законом (см. ч. 2 ст. 384 ГПК). Налицо коллизия между ч. 5 ст. 344 и ч. 2 ст. 384 ГПК. Могут ли теперь лица, участвующие в деле, подавать ходатайства о надзорном пересмотре определений суда первой инстанции, препятствующих движению дела? Будем надеяться, что Верховный Суд будет толковать противоречие в их пользу. По нашему мнению, норму можно было сконструировать проще: «Определения суда апелляционной инстанции, вынесенные по частным жалобам или протестам, вступают в законную силу с момента их вынесения и не подлежат обжалованию или опротестованию в кассационном порядке». Предлагаемая формулировка, в отличие от принятой, не лишает заявителя права обратиться в Верховный Суд с ходатайством о надзорном пересмотре определений судов первой и апелляционной инстанций.

Запрет на повторное участие судьи в рассмотрении дела

20. Во все четыре части статьи 39 ГПК добавлено слово «кассационной». Теперь статья 39 выглядит следующим образом:

«Статья 39. Недопустимость повторного участия судьи в рассмотрении дела

1. Судья, принимавший участие в рассмотрении гражданского дела в суде первой инстанции, не может участвовать в рассмотрении этого же дела в суде апелляционной, кассационной или надзорной инстанций, а равно участвовать в новом рассмотрении дела в суде первой инстанции в случае отмены решения, принятого с его участием.

2. Судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции, не может участвовать в рассмотрении этого же дела в судах первой, кассационной или надзорной инстанций.

3. Судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде кассационной или надзорной инстанции, не может повторно участвовать в рассмотрении этого же дела в названных инстанциях в случае отмены постановления, принятого с его участием.

4. Судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде надзорной инстанции, не может участвовать при новом рассмотрении этого же дела в судах первой, апелляционной или кассационной инстанций.

Нам кажется, что выбранный метод неверен. Статью 39 ГПК стоило целиком изложить в новой редакции. Теперь же в ней немало противоречивых норм. Так, в части первой утратило смысл выражение «судья, принимавший участие в рассмотрении гражданского дела в суде первой инстанции». Участвовать в ней судье не с кем. В первоначальной редакции ГПК выражение имело смысл. По общему правилу судьи единолично вели дела в первой инстанции. В коллегиальном составе суд первой инстанции рассматривал только дела о признании граждан недееспособными. Законом № 238-II от 11 июля 2001 года это исключение было отменено. Но этот закон не скорректировал часть первую статьи 39 ГПК. При принятии анализируемого Закона № 227-IV от 10 декабря 2009 года эта нестыковка тоже не устранена. Вместо этого появилось аналогичное противоречие в части второй, где бессмысленной стала фраза «судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции». Вновь напомним, что анализируемый закон внес поправки и в ч. 1 ст. 37 ГПК: дела в суде апелляционной инстанции рассматриваются судьей единолично. Судье апелляционной инстанции, так же как и судье первой инстанции, не с кем из коллег участвовать в разбирательстве дела. В глаза бросается и логическая нестройность статьи. Во-первых, отсутствует запрет на повторное участие судьи апелляционной инстанции в новом рассмотрении дела в суде той же инстанции в случае отмены его апелляционного постановления. Во-вторых, в отличие от судей других инстанций, судья кассационной инстанции не ограничен в участии в рассмотрении этого дела в судах иных инстанций. Очевидно, что таких целей законодатель не преследовал. Это лишь следствие нарушений юридической техники. Мы можем предложить следующий, более лаконичный вариант статьи 39 ГПК: «Судья, рассматривавший дело в суде первой или апелляционной инстанции либо участвовавший в его рассмотрении в суде кассационной или надзорной инстанции, не вправе рассматривать дело либо участвовать в его рассмотрении в судах иных инстанций. Судья, рассматривавший дело в суде первой или апелляционной инстанции либо участвовавший в его рассмотрении в суде кассационной или надзорной инстанции, не может вновь рассматривать дело либо участвовать в его новом рассмотрении в суде той же инстанции в случае отмены судебного акта, принятого с его участием, судом вышестоящей инстанции».

В соответствии с п. 2 ст. 18 Закона об НПА текст НПА излагается с соблюдением норм литературного языка и юридической терминологии. Российский ученый Т.В Кашанина отмечает, что текст нормативного акта должен полностью соответствовать лексическим, грамматическим и стилистическим стандартам литературного языка. Она добавляет, что «в правовой системе действует презумпция лингвистической правильности нормативных актов» /Кашанина Т.В. Юридическая техника. М.: Эксмо, 2007. С. 232/. Аналогичным образом в законе недопустимы и нарушения юридической логики. Приведенные нами примеры упущений законодателя говорят о том, что он должен был более внимательно подойти к изложению норм закона. Возможно, не все приведенные ошибки юридической техники могут показаться существенными. Однако любые внутренние коллизии между нормами права, стилистические, а тем более грамматические ошибки в тексте ГПК подрывают уважение участников процесса к нему. Это неизбежно будет сказываться и на их отношении к соблюдению процессуальных норм. Противоречивость норм ГПК способна также повлечь их ложное толкование участниками процесса, непонимание ими истинной воли законодателя. Будем надеяться, что данная статья не останется без внимания заинтересованных государственных органов. Пусть она послужит толчком для скорейшего исправления совершенных ошибок и напоминанием для недопущения новых подобных ошибок в ГПК.