Поделиться статьей:

23:28, 19 января 2012

Частный интерес как критерий определения частного права /И. Венедиктова/

zakon.kz, фото - Новости Zakon.kz от 19.01.2012 23:28

Фото: zakon.kz

И. Венедиктова, заведующая кафедрой гражданско-правовых дисциплин Харьковского национального университета имени В.Н. Каразина, кандидат юридических наук, доцент

В статье автор дает понятие охраняемого законом интереса и рассматривает подходы к делению права на частное и публичное, выделяя частный охраняемый законом интерес. Автор также анализирует роль частного охраняемого законом интереса в качестве критерия определения частного права.

Частный интерес как критерий определения частного права

Украинское законодательство не отличается четкостью в примении юридической терминологии относительно интересов: в Конституции Украины, Гражданском кодексе Украины и ряде других нормативных актов употребляется термин «интерес», в Уголовном кодексе Украины идет речь о «правоохранительных интересах», в процессуальных кодексах - о «законных интересах» и «охраняемых законом интересах». Кроме терминологической неопределенности, существуют и другие проблемы - иногда невозможно понять, какое значение было вложено законодателем в термин «интерес»; иногда интересы просто отождествляются с субъективными правами, заменяя друг друга; бывает и другая ситуация, когда интересы и субъективные права противопоставляются друг другу - законодатель применяет разделительный союз «права или интересы». Все это вносит дисбаланс в четкость юридических конструкций, изменяет смысл понятий, меняет ориентиры в юридических средствах защиты и в конечном результате снижает эффективность правового регулирования в целом.

Хотя законодательного определения понятия «законный интерес» нет, существует судебное толкование понятия «охраняемый законом интерес» Конституционного Суда Украины (КСУ) по делу относительно официального толкования отдельных положений части первой статьи 4 Гражданского процессуального кодекса (ГПК) Украины от 1.12.2004 г. /1/. C уверенностью можно сказать, что это является примером судебного нормотворчества, цель которого - заполнение пробелов и устранение противоречий в действующем законодательстве. Решение КСУ состоит из таких элементов, как определение (толкование «для себя») и разъяснение (толкование «для других»), и направлено на одинаковое понимание и применение правовых норм всеми субъектами права. Такая разновидность толкования только устанавливает содержание и сферу действия номы права, а не новую норму. По общему правилу толкование нормативно-правового акта не имеет самостоятельного значения в отрыве от действия этого акта (в данном случае части 1 статьи 4 ГПК Украины) и существует до тех пор и в таком же режиме, что и сам нормативный акт - если изменяется или подлежит ликвидации норма, то же самое происходит и с нормативным толкованием. Поскольку субъектом толкования - интерпретатором - выступает КСУ, его разъяснение является легальным и общеобязательным к применению относительно употребления понятия «охраняемый законом интерес» в части 1 статьи 4 ГПК Украины и других законах Украины в логически-смысловой связи с понятием «право». Таким образом, можно сделать вывод, что в законодательстве речь идет именно об охраняемых законом интересах.

Охраняемые законом интересы (цитируя решение КСУ) регулируют ту сферу отношений, углубление в которую для субъективного права законодатель считает невозможным или нецелесообразным /1, с. 11/.

Право порождает интересы, их регулирует, а интересы, в свою очередь, порождают право, в том числе право на юридические средства гарантии осуществления и охраны. На реализацию интересов большое влияние оказывает их сущность: какой именно интерес реализуется - частный или публичный. Этот факт тянет за собой целый шлейф дальнейших звеньев в механизме правового регулирования.

Определяя разницу между частным и публичным правом, О. Иоффе в свое время указывал, что в этом вопросе одни ученые «переносят центр тяжести на характер защищаемых целей и интересов, другие - на метод регулирования, а третьи - пытались объединить эти два критерия, пока исторические условия не заставили целый ряд авторов поставить вопрос о ненужности этого разделения вообще» /2, с. 204/, хотя «в видоизмененной форме оно продолжает действовать и в наши дни, оставаясь для этой доктрины такой же загадкой сфинкса, как и много веков тому назад» /2, с. 231/. Это высказывание актуально и справедливо и для нашего времени. Современная наука вернулась к этой проблеме, активно разрабатываемой в дореволюционное время, и снова ищет ответ на вопрос вековой давности. Иногда это приводит к размышлениям, что каждый ученый, который занимается вопросами теории права, считает своей обязанностью разобраться и представить свою позицию относительно разделения права на частное и публичное. И в этом есть определенный смысл, поскольку выяснение критериев такого разделения имеет и научную ценность, и практическое значение для выработки надлежащего механизма правового регулирования, конструирования эффективных правовых режимов, правильного толкования и применения конкретных юридических конструкций. В определенном смысле такое «противопоставление» публичных и частных прав будет способствовать усилению охраны частных интересов в разных сферах человеческой деятельности и поиске подходов к установлению их адекватных границ и баланса с публичными интересами. Хотя существует и другая позиция, озвученная В. Субочевым, что «разделение права на частное и публичное является очень условным. Это наименее очевидный и наиболее дискуссионный из всех критериев разделения права, значимость которого искусственно гипертрофируется часто для «красного словца», пафосных суждений о неприкосновенности частной жизни и стратегического характера публичных интересов» /3, с. 267/.

В процессе исследования теории системы права сталкиваешься с тем фактом, что систему права необходимо рассматривать по вертикали и по горизонтали. Это структура разнородная и разноуровневая. Невозможно не согласиться, что «частное и публичное право - две основные сферы, которые расположены по горизонтали» /4, с. 25/, являются двумя составляющими единого целого и существуют объективно, поскольку деление права на частное и публичное в любом случае не связано с волей или стремлением конкретного лица /5, с. 10/. Существует и такая позиция, что «понятия «частное» и «публичное» право не являются понятиями позитивного права, которых могло бы и не быть в позитивном правопорядке. Логично они предшествуют правовому опыту» /6, с. 12/. Более того, в юридической литературе достаточно распространенны идеи принципиального отрицания целесообразности и аргументированности деления права на частное и публичное. Эти идеи были выдвинуты еще дореволюционными учеными, и их можно обобщить в следующие положения. Во-первых, очень трудно найти правильный, общезначимый, четкий и системно выверенный критерий разграничения частного и публичного права, в связи с чем «само деление права на частное и публичное теряет ... значение основного теоретического деления права, которое имеет под собой принципиальное основание» /7, с. 112/. Во-вторых, в основе деления находятся не принципиальные, а только практические критерии, поэтому «все попытки найти принципиальное основание этой разницы должны терпеть крушение» /8, с. 122/.

Общеизвестно, что начала частного права были заложены во времена римского права. Хотя древнеримский юрист Ульпиан и предложил рассматривать интерес в качестве критерия деления частного и публичного права (publicum jus est, quod ad statum rei Romanae spectat, privatum, quod ad singulorum utilitatem pertinet (D. 1.1.1.2.) /9, с. 23/; в дословном переводе - публичное право есть то, что относится к пользе государства, а частное - которое относится к пользе отдельных лиц), римское право гордится созданием именно частного права. История же публичного права начинается с Великой буржуазной революции во Франции. Именно в это время отношения между гражданами и властью получили законодательное и логически-доктринальное обоснование /5, с. 14/.

Традиционно под частным в праве понимается совокупность норм, которые регулируют имущественные и неимущественные общественные отношения с индивидуальным или групповым (негосударственным) интересом отдельных физических и юридических лиц, а также отношения, в которых государство выступает не как носитель публичной власти, а как субъект гражданских правоотношений, где лица равны в своих правах, а их интересы осуществляются и охраняются исключительно по собственной инициативе.

Современные российские исследователи дают понятие «частный» через понятие «часть», то есть что-то, что составляет целое: «Необходимым свойством части является отделенность от целого, относительная самостоятельность, автономность ее бытия. Всякое же отдельное содержит в себе черты индивидуальности, неповторимости, а также общие признаки и свойства, присущие иным компонентам целого. Отношение части и общего не совпадает с отношением части и целого. Данные отношения дополняют друг друга, обусловливая возможность различных подходов к исследованию частного» /10, с. 24/. Но если такие выводы правильные, они распространяются на это явление как правовую категорию независимо от правовой системы, в которой она реализовывается. Категории «право» и «интерес» не меняют своей природы или сущности в зависимости от страны. Изменяются только формы их закрепления и реализации. Более того, категория «интерес» является первоочередной, отправной точкой для других правовых категорий. Например, в украинском языке частный - «приватный», и исходить из этимологии этого слова и рассматривать его через часть и целое нелогично и неправильно. Следовательно, вывод о частности через «часть» невозможно расширить даже на правовую систему той же правовой семьи. Он не приобрел универсального характера.

Д. Горшунов считает, что частный интерес основан на признании свободы отдельных субъектов совершать определенные действия, выражать отношение к тому или иному предмету, процессу или явлению /11, c. 82/. И если поведение в определенной ситуации запрограммировано в велениях, которые содержатся в правовых нормах, то одновременно предоставляется возможность обозначить характер поступка своей волей. Кроме признания юридической силы частного интереса, его правовое значение отражается еще и в его обеспечении со стороны государства в виде гарантии защиты правомерных частных интересов.

А. Курбатов определяет частные интересы как охраняемые правом интересы, которые принадлежат отдельным лицам или социальным группам /12, c. 74/. В том же русле дает понятие частных интересов и О. Винник: «Частные интересы - интересы отдельного гражданина (физического лица), семьи, группы граждан, организации (если последняя создана при участии - непосредственно или опосредовано - физических лиц и соответственно не принадлежит к сфере публичной - государственной или коммунальной - форме собственности)» /13, c. 45/. Но мы считаем, что частность ни в коем случае не связана с индивидуальным субъектом. Интерес отдельного субъекта может иметь как частный, так и публичный характер. По субъектам интересы могут быть публичными, а по содержанию - частными. Следовательно, один и тот же интерес может быть публичным (по формальному признаку) и одновременно частным (по содержательному признаку) /5, c. 15/.

Существует позиция, что реализация законных интересов в сфере частного права имеет характер одновременно и притязания (на владение конкретным благом), и требования, которое обращено к конкретным лицам (или неопределенному кругу лиц) в зависимости от характера правоотношений (вести себя определенным образом или воздерживаться от конкретного действия), а также может обозначаться в виде ожидания осуществления задуманных планов, которое подкрепляется своим «соответствием» закону и «заниманием» определенной юридической ниши в механизме правового регулирования /14, c. 203/.

Конститутивные признаки охраняемого законом интереса сводятся к следующим: 1) он принадлежит отдельному, автономному и относительно самостоятельному субъекту и связан непосредственно с ним; 2) он обусловлен индивидуальными качествами, устремлениями, мотивами, целями, потребностями субъекта или группы субъектов; 3) определенным образом он противостоит публичному интересу с присущим ему содержанием; 4) он урегулирован, как правило, нормами частного права; 5) он реализуется добровольно и по собственной инициативе; 6) защита нарушенного частного интереса происходит при активных действиях самого лица и исходит от него; 7) для общества в целом он, как правило, не общепризнан и не приоритетен.

Но при этом акцентируем внимание, что интерес - это всеохватывающая и универсальная категория, и можно смело утверждать о наличии как минимум четырех субъектов интересов: лицо, группа, общество, государство. А значит, мы можем говорить об индивидуальных, групповых, общественных и государственных интересах. И все они могут выступать как публичные, так и частные. Ни в коем случае нельзя их делить по субъекту и относить индивидуальные и групповые интересы к частным, а общественные и государственные - к публичным. Государство также может преследовать частные интересы - интересы, которые не покрываются компетенцией государственных органов, а отдельное лицо - преследовать публичный интерес.

Границы частного и публичного права уже размыты. И если нельзя «отрезать» одно от другого, не захватив части от другого права, то частные и публичные интересы четко отличаются и способны быть отделены и проанализированы отдельно друг от друга. И, более того, преимущественное присутствие (приоритет, определяющее положение) частного или публичного интереса может квалифицировать отношения как отношения частного или публичного права.

Вопрос согласования частных и публичных интересов в праве, установления их оптимального баланса существует постоянно. Под балансом частных и публичных интересов не всегда нужно понимать обязательное равновесие этих интересов, поскольку при определенных обстоятельствах необходимо устанавливать приоритет одного интереса, а значит - ограничивать другой /15, c. 37/. Юристы приходят к выводу, что «существующие проблемы установления баланса и выявления дисбаланса публичных и частных интересов в правовом регулировании следует прежде всего решать в серьезных теоретических исследованиях» /15, c. 44/.

Нельзя разделять и противопоставлять частные и публичные интересы. В той или другой ситуации любой частный интерес может быть сведен, рассмотрен или представлен и в качестве публичного интереса. А с другой стороны, публичный интерес теряет всякий смысл, когда он не востребован и не несет ценности реализации отдельно взятого субъекта правоотношений. Г. Мальцев указывает, что на стадиях правотворчества противопоставление, а, возможно, и само разделение частных и публичных интересов теряет всякий смысл: «частный интерес, который попадает в поле зрения законодателя, получает тем самым известное публичное признание, без которого он просто не может найти отражение в законе и праве» /16, c. 14/. Все, что предусмотрено законодателем, отвечает одновременно и публичным, и частным целям.

Однако Ю. Тихомиров видит существующие противоречия между частными и публичными интересами и даже структурирует их по возможным ситуациям возникновения. К проблемным моделям сосуществования частных и публичных интересов ученый относит следующие: преимущественность публичного интереса, огосударствление и подавление частного интереса; преувеличенная оценка частного интереса и забвение публичного интереса; давление негативного неправового интереса; позитивное давление интереса, непризнанного правом /17, c. 10/. Дисбаланс может усугубляться разным, иногда противоположным пониманием публичных и частных интересов.

Таким образом, охраняемый законом интерес как юридическая категория в определенной степени служит критерием для выделения частного права с присущими ему средствами правовой охраны и защиты, а также юридической ответственности. А частный охраняемый законом интерес можно определить как осознанную субъектом права необходимость в получении определенного материального или нематериального блага или изменении правового статуса, которые заставляют субъектов права совершать конкретные действия или, наоборот, воздерживаться от них, которые регламентируются специфическими методами частного права, находятся в правовом поле и не запрещены государством.

Литература

1. Рішення Конституційного Суду України у справі щодо офіційного тлумачення окремих положень частини першої статті 4 Цивільного процесуального кодексу України від 1.12.2004 р. [Текст]. Урядовий кур’єр. 2004. № 239. Додаток «Документи». С. 7-12.

2. Иоффе О. С. Цивилистическая доктрина промышленного капитализма [Текст]. О.С. Иоффе. Избранные труды по гражданскому праву: Из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории «хозяйственного права». М., 2000. 537 с.

3. Субочев В. В. Теория законных интересов [Текст]. Дисс. ... д-ра юрид. наук: 12.00.01. В.В. Субочев; ГОУВПО «Тамбовский государственный университет». Тамбов, 2009. 490 с.

4. Радько Т. Н. Система права: лекции [Текст]. Т.Н. Радько. М., 2002.

5. Сорокина Ю. В. Частное и публичное право как явление правового дуализма [Текст]. Ю.В. Сорокина. Проблемы взаимодействия отраслей частного права: Материалы Международной научно-методической конференции «Проблемы взаимодействия отраслей частного права: доктрина и методика преподавания» г. Воронеж, 3-4 марта 2006 г. Воронеж: Изд-во Воронежского государственного ун-та, 2006. С. 9-22.

6. Радбрух, Г. Философия права [Текст]. Г. Радбрух. М., 2004.

7. Черепахин Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве [Текст]. Б.Б. Черепахин. Труды по гражданскому праву. М., 2001.

8. Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права [Текст]. Д.Д. Гримм. М., 2003. 470 c.

9. Дигесты Юстиниана. М.: Юрид. лит-ра, 1984. 267 с.

10. Першин М.В. Частноправовой интерес: понятие, правообразование, реализация [Текст]. Дисс. … канд. юрид. наук: 12.00.01. М.В. Першин; Нижегородская академия МВД РФ. 2004. 200 с.

11. Горшунов Д.Н. Интерес в частном праве: вопросы теории [Текст]. Д.Н. Горшунов: монография. Казань: Казанский гос. ун-т им. В.И. Ульянова-Ленина, 2005. 758 с.

12. Курбатов А.Я. Сочетание частных и публичных интересов при правовом регулировании предпринимательской деятельности [Текст]. А.Я. Курбатов. М., 2001. 212 с.

13. Вінник О.М. Теоретичні аспекти правового забезпечення реалізації публічних і приватних інтересів в господарських товариствах [Текст]. Дисс. ... д-ра юрид. наук: 12.00.04. О.М. Вінник; КНУ імені Тараса Шевченка. К., 2004. 631 с.

14. Малько А.В. Законные интересы как правовая категория [Текст]. А.В. Малько, В.В. Субочев. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2004. 359 с.

15. Васильева С.В. Отражение публичных и частных интересов в решениях Конституционного Суда Российской Федерации [Текст]. С.В. Васильева. Интерес в публичном и частном праве: сб. ст. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. С. 36-44.

16. Мальцев Г.В. О субъективных публичных правах [Текст]. Г.В. Мальцев. Интерес в публичном и частном праве: сб. ст. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. С. 11-18.

17. Тихомиров Ю.А. Интерес в публичном и частном праве: согласование и противоборство [Текст]. Ю.А. Тихомиров. Интерес в публичном и частном праве: сб. ст. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. С. 4-11.