На наш век выпало построить страну, о которой мечтали многие поколения наших великих предков

Сегодня гость нашего номера - доктор юридических наук, профессор, депутат Мажилиса Парламента РК, кавалер ордена «Құрмет» Нурлан Мажитович Абдиров.

За его плечами - серьезная жизненная школа и не менее серьезная теоретическая к ней подготовка.

Паренек из небольшого села Аксу-Аюлы, расположенного в Карагандинской области на берегу речки Шерубай-Нура, сумел так выстроить свою судьбу, что вошел в правящую элиту Казахстана. Про таких, как он, американцы говорят - «Self-mаdе man» - «человек, который сам себя сделал».

30 лет назад Нурлан Абдиров с отличием окончил Карагандинскую высшую школу МВД СССР, затем - очную адъюнктуру Всесоюзного научно-исследовательского института МВД СССР в Москве. 10 лет назад также с отличием обучился на 4-месячных курсах руководящего состава в Европейском центре изучения вопросов безопасности им. Дж. Маршалла в Германии.

Тема его докторской диссертации - «Концептуальные проблемы борьбы с наркотизмом в Республике Казахстан (криминологическое и уголовно-правовое исследование)» не осталась лишь теоретическими измышлениями на бумаге. Эти знания и накопленный к тому времени опыт пригодились, когда он возглавлял сначала Государственную комиссию РК по контролю за наркотиками, а затем работал заместителем председателя Агентства Республики Казахстан по борьбе с наркоманией и наркобизнесом. Кроме того, материалы его диссертации были использованы при разработке первой национальной Стратегии и государственной программы борьбы с наркоманией и наркобизнесом в Казахстане, утвержденных указами Президента страны.

Нурлан Абдиров автор ряда книг по проблемам борьбы с наркотиками и более 70 научных публикаций по разным вопросам уголовного права и криминологии.

Его всегда волновали проблемы национальной безопасности страны - и когда он был заместителем секретаря Совета Безопасности РК, заведующим Секретариатом Совета Безопасности Казахстана, и сейчас в качестве депутата Мажилиса Парламента от партии «Нур Отан», члена Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе Мажилиса Парламента, председателя правового совета при НДП «Нур Отан».

Его заботит повышение интеллектуального уровня нации в целом, где важная роль должна отводиться образованию. При этом он убежден, что не только знания, но и духовность определяют личность интеллигентного человека.

Но так как, по мнению Нурлана Абдирова, пласт интеллигенции, на которую в прежние времена смотрели как на прорывную часть общества, в Казахстане изрядно истощился, и сейчас он базируется в основном на людях старшего поколения, это и стало причиной многих социальных болезней, таких, например, как коррупция.

Отсюда попытки правового совета «вмонтировать» тему духовного возрождения в инновационное развитие страны. И ключевую роль при этом будет играть четкое представление о том, каким должен быть гражданин нашей страны нового поколения.

Беседу ведет Елена Брусиловская, юридический консультант Елена Нестерова, фото Игоря Бургандинова

- Нурлан Мажитович, по данным Международной неправительственной организации Transparency International, Казахстан в рейтинге Индекса восприятия коррупции за 2012 год занимает неутешительную 133-ю позицию. Чем, по вашему мнению, объясняются столь высокие показатели распространения коррупции в государственном секторе Казахстана? И почему произошел столь резкий откат назад, ведь до 2012 года мы стабильно, на протяжении ряда лет занимали в этом рейтинге 120-ю строчку?

-Ну, во-первых, мы же не одни в этом рейтинге, в нем представлены практически все государства мира. К тому же каждая цивилизованная страна, как я понимаю, пытается предпринять те или иные, на ее взгляд, адекватные и самые разнообразные меры, чтобы обуздать эту угрозу цивилизации - коррупцию, не дать ей «раскинуть крылья».

Естественно, я имею в виду и нашу страну. Поэтому то или иное конкретное место в таком рейтинге не является неизменным показателем, достаточно понаблюдать за рейтингами других стран, чтобы убедиться в этом. Исключение составляют страны-лидеры рейтинга, в которых уже давно сформировался устойчивый антикоррупционный иммунитет не только среди чиновничества, но и в обществе в целом. Это то, к чему мы с вами сегодня стремимся.

Поэтому для меня лично важнее другое, а именно - собственно самочувствие граждан, их ощущение и уверенность в том, что любые решения и поступки чиновников продиктованы исключительно требованиями закона. И мы должны понимать, что путь к этому лежит только через «выкорчевывание» коррупционных схем, их вдохновителей и исполнителей. И кроме того, устранение всяких рисков создания новых схем в будущем, системное предупреждение этого социального явления.

Сквозь эту призму и следует рассматривать факты выявленных коррупционных деяний госслужащих различного ранга, вплоть до самого высокого, что, с другой стороны, не может не влиять на общую статистику, поэтому опираться лишь на рейтинги не стоило бы. Хотя они, безусловно, полезны и помогают в выстраивании антикоррупционной политики страны, расширении международного сотрудничества в этой сфере.

Хотелось бы также отметить, что, по всей вероятности, с реализацией ряда существенных законодательных инициатив депутатов Парламента, о которых мы сегодня, надеюсь, еще поговорим, рейтинги Казахстана могут реально возрасти.

- Многие историки небезосновательно считают, что именно коррупция стала основной причиной распада великих государств, ведь явление это, наверное, столь же древнее, как и сам институт государственной власти. При этом было бы неверно считать, что коррупция непобедима, поскольку имеются яркие примеры Сингапура, Гонконга, Португалии, Швеции, Китая… Грузии, наконец.

Предпринимаются ли в Казахстане попытки изучения и заимствования опыта других государств, эффективно использовавших методы противодействия коррупции? Если да, то в каких масштабах?

- Действительно, коррупция как системное явление имеет многовековую историю, но это никак не должно влиять на нашу решимость противостоять ей. Ведь мы сегодня в достаточной мере ясно представляем себе некоторые ключевые механизмы, которые, как «вечный двигатель», все время «подогревают» это явление, заставляют «работать», «раскручиваться». Поэтому, насколько я понимаю, наша задача заключается в том, чтобы, обращаясь к накопленному в этом плане опыту других стран, выработать и предложить собственные страновые механизмы, которые могли бы затормозить, а потом и вовсе заглушить этот «двигатель». Мягко говоря, пока это совсем не простая задача для ее воплощения в жизнь.

Но другой альтернативы нет, если мы, как общество, действительно желаем войти в число наиболее успешных, процветающих стран. Поэтому весь опыт человеческой цивилизации, конечно же, нами изучается и используется.

Кстати, упомянутый перечень государств можно было бы продолжить. Например, не так давно в рамках служебной поездки вместе с коллегами я впервые побывал в Норвегии, ее столице городе Осло, и воочию увидел то, что глава государства Н.А. Назарбаев называет Обществом Всеобщего Труда, призывая нас построить его здесь, на нашей Родине, в Казахстане.

Нередко мы слышим, что достаточно повысить всем зарплаты в разы, и тогда, цепко держась за свою работу, чиновники перестанут брать взятки. Не спорю, эта мера может быть действенной, однако при этом нельзя не учитывать и то, что практическое воплощение потребует ежегодного выделения из бюджета колоссальных финансовых ресурсов. На мой взгляд, с учетом сегодняшних реалий такое повышение зарплат, как самостоятельная мера, должно естественным образом реализоваться только в конце определенной цепочки мер, начало которой составляли бы системные действия, направленные на возбуждение в людях желания и стремления честно и плодотворно трудиться, приносить реальную пользу семье и обществу.

И, что немаловажно, для этого необходимо культивировать в людях тягу к проявлению скромности и умеренности во всем, что связано с образом жизни, условиями труда и быта.

- Этой скромности и умеренности, к сожалению, пока очень не хватает нашим чиновникам и так называемым деловым людям.

- Вот именно, а ведь расточительность раскручивает коррупцию, требуя все новых расходов, которые, как правило, не могут быть покрыты реальной зарплатой госслужащего.

- Причем все это видят, ведь наши доморощенные миллионеры живут «на широкую ногу», словно соревнуясь друг с другом - у кого автомобиль круче, или особняк не хуже дворца английского лорда.

- Вот поэтому надо иметь в виду результаты тех многочисленных социологических опросов в подростковой среде, которые уже не один год однозначно «сигнализируют» нам - самыми популярными профессиями у подрастающего поколения остаются профессии судьи, прокурора, финансового полицейского и тому подобное, овладение которыми, по их мнению, откроет им в будущем доступ к богатству и власти.

Продолжая разговор о приоритете труда, думаю, будет уместным упомянуть и следующее. Сегодня на фоне обостренного внимания казахстанцев к предложенной правительством реформе пенсионной системы скажу, что в той же Норвегии, несмотря на то, что возраст выхода на пенсию для мужчин и женщин, по нашим меркам, и без того высок - 67 лет, официальная шкала трудозанятости населения составлена в пределах возрастного коридора 16-74 года. То есть, даже выйдя на пенсию, люди предпочитают работать, и всего 5% населения там живут только на пенсию.

- Кстати, о загранице. В одном из своих докладов Вы отмечали, что в проекте Закона «О противодействии коррупции» предусматриваются нормы по возвращению в республику доходов, полученных вследствие коррупционных правонарушений. А как будет обеспечена реализация такой нормы с позиций международного права?

- Здесь никаких противоречий я не вижу. Нами предложено в разрабатываемом законе впервые прямо отразить упомянутое ранее положение, чтобы превратить его в законодательно закрепленное и потому непреложное правило для исполнения компетентными органами. Опираясь на него, как на базовое положение, можно будет прописать предмет соответствующего правового регулирования в уголовно-процессуальном и ином отраслевом законодательствах, а затем, по мере необходимости и возможности, развивать международную договорно-правовую базу Казахстана со странами-партнерами.

Пока же дело нередко обстоит таким образом: деньги украдены с помощью коррупционных схем, переведены на зарубежные счета, а потом оказывается, что у нас нет с этими странами никакого взаимодействия в правовом формате, никто эти операции не отслеживал, никто никого не информировал, ну и так далее.

Короче говоря, прежде чем что-то подобное попытаться затеять, потенциальный злоумышленник должен твердо знать, что, даже укрывшись «за бугром», украденный «каравай» съесть ему не удастся. Не дадут. Со всеми вытекающими отсюда для него последствиями.

- Мы знаем, чтобы предотвратить коррупцию, ежегодно немалые суммы бюджетных средств выделяются на проведение различных антикоррупционных экспертиз проектов нормативных правовых актов всех уровней. Как Вы оцениваете качество подобных проверок, насколько они эффективны, на Ваш взгляд?

- Полагаю, что эти расходы оправданны. И хорошо, что такие экспертизы появились. Если же говорить с позиции депутатов Парламента, то в последние несколько лет мы обрели реальную возможность учитывать мнения экспертных организаций, выигравших соответствующий тендер, по поводу коррупционных рисков, которые порождают те или иные положения проектов законов, внесенных на рассмотрение Парламента.

Появление таких экспертиз в законотворческом процессе, безусловно, повысило требовательность Парламента к разработчикам законов. Однако ситуация еще далека от желаемого, поскольку есть справедливые нарекания к качеству экспертиз.

- Но это учитывается?

- Конечно, не случайно правительством разработана концепция новых поправок в действующее законодательство, которую на заседании межведомственной комиссии по законопроектной деятельности я, например, поддержал. Суть ее заключается в том, чтобы в Казахстане существовал персональный реестр экспертов, а не экспертных организаций. Соответственно, Парламент будет получать законопроект с приложенным к нему заключением, подписанным конкретным экспертом, который и будет на всех этапах прохождения законопроекта, да и после вступления этого закона в силу, нести ответственность за его качество. Сегодня пока никто конкретно такой ответственности, по сути, ни материальной, ни даже моральной не несет. Думаю, что «поставленные на кон» деловая репутация и личный авторитет эксперта станут эффективным средством дальнейшего повышения качества наших законов.

- А коснутся ли предполагаемые изменения антикоррупционного законодательства деятельности национальных холдингов, компаний и институтов развития?

- Вероятно, вы имеете в виду проект Закона «О противодействии коррупции», первоначальная версия которого была разработана группой депутатов Мажилиса и Сената Парламента по инициативе НДП «Нур Отан»?

- Да, я говорю о проекте именно этого закона.

- Надо сказать, что над ним мы работали более полутора лет и лишь недавно, в феврале текущего года, презентовали на заседании правового совета при партии, а затем - на крупной международной научно-практической конференции в Астане. Подчеркивая важность этого мероприятия, надо отметить, что приветствие ему направил сам Президент Н.А. Назарбаев, выразив в нем пожелание, чтобы разрабатываемый закон соответствовал современным международным стандартам, а также способствовал созданию Общества Всеобщего Правопорядка и Безопасности.

Отсюда очевидно, что этот документ призван стать принципиально новым основным законом против коррупции. Именно на него должны будут опираться отраслевые законы, развивающие и адаптирующие к конкретным сферам жизнедеятельности его соответствующие базовые положения. С этих позиций, думаю, в ближайшей перспективе и станут развиваться законодательные механизмы, регулирующие деятельность том числе и национальных холдингов, компаний и институтов развития.

- Предполагает ли этот закон ужесточение наказания за коррупционные правонарушения? К примеру, в Китае взяточничество классифицируется аналогично, скажем, лишению человека жизни, и за это можно получить высшую меру наказания, принятую в этой стране - расстрел.

- Ваш вопрос прямо касается прежде всего намеченной системной реформы уголовного и административного законодательств. В конце августа - начале сентября нынешнего года ожидается внесение правительством в Мажилис Парламента проектов новой редакции Уголовного кодекса и Кодекса об административных правонарушениях. Поэтому более подробно можно будет ответить на вопрос, да и вообще обстоятельно поговорить на эту тему по мере ознакомления с их официальными текстами.

Предложит ли разработчик УК ужесточить наказание в том понимании, как вы об этом спрашиваете, ссылаясь на опыт Китая, покажет время. Поживем - увидим. Но надо сказать, что в действующем УК коррупционные преступления и без того классифицируются весьма строго: большей частью они отнесены к числу тяжких и особо тяжких преступлений. Да и санкции, как правило, предусмотрены максимально жесткие. Не случайно виновные всеми правдами и неправдами пытаются всякий раз избежать тюрьмы.

Однако мне думается, наиболее эффективным и, что не менее важно, учитывая собственно цели наказания, наиболее социально справедливым было бы применение на альтернативной основе такого нового вида уголовного наказания, как «двукратное возмещение причиненного материального вреда».

- Но ведь возмещение причиненного материального вреда предусматривалось и раньше?

- Действительно, по историческим меркам здесь, пожалуй, мало какой-либо новизны, если учитывать, что «айыпы» и «куны» были издавна присущи обычному праву казахов, имели широкое распространение в Степи и признавались справедливыми. Сегодня же коррупционеры непременно должны знать, что за свое преступное деяние им придется платить, как минимум, «двойную цену»: одну «цену» - государству, чьи законы были попраны, вторую - потерпевшему, чьи экономические права были нарушены.

Предлагая это вместе с некоторыми учеными республики еще два года назад, мы учитывали и то, что Уголовный кодекс, к сожалению, в подобных случаях не обеспечивает восстановления нарушенного права потерпевшего, поскольку штрафы и конфискации идут исключительно в доход государства. Ждать, когда в гражданско-процессуальном порядке ущерб будет компенсирован, и нарушенное экономическое право потерпевшего восстановлено, можно годами, а часто и вовсе не дождаться.

В то же время главная цель коррупционера - это незаконное получение вполне определенной материальной выгоды, поэтому и наказывать его надо прежде всего «рублем». Это было бы во всех отношениях весьма чувствительным и могло послужить серьезным уроком и сдерживающим фактором для тех, кто намеревается «засунуть руку в чужой карман».

- Как известно, коррупция может принимать самые разные формы. В частности, у нас есть и так называемая корпоративная коррупция. В связи с этим каким Вам представляется законодательное расширение поля коррупционных правонарушений за счет коррупции в частном секторе?

- Системно этот вопрос в казахстанском законодательстве не решен. В рамках общей регуляции защиты экономических прав, к примеру, акционеров и других собственников этот вопрос в той иной мере нашел частичное отражение в отраслевых кодифицированных законах.

Однако, ратифицировав в 2008 году Конвенцию ООН против коррупции, Казахстан, по сути, взял на себя обязательство адекватного законодательного регулирования и всех основных вопросов, связанных с корпоративной коррупцией. Решая эту задачу, следует исходить из складывающегося в мире представления, что под корпоративной коррупцией следует понимать противоправное использование руководителями или менеджерами акционерных обществ своих полномочий вопреки интересам службы в личных корыстных целях, а также противоправное предоставление указанным лицам, а также лицам, с ним связанным, материальных благ в связи с исполнением ими своих обязанностей.

Могу также добавить, что выстроить эффективное противодействие коррупции, оставив при этом вне поля внимания так называемую корпоративную коррупцию, никак не получится. Тем более когда страна активно развивает рыночную экономику, поэтому подобную задачу рано или поздно придется решать.

- Как Вы относитесь к концепции всеобщего декларирования доходов и имущества? Может быть, стоит законодательно закрепить декларирование расходов чиновников?

- Если ответить коротко, то я лично «за». И надо понимать, что мы здесь не открываем Америки. Другое дело, что к запуску всеобщего декларирования доходов надо обстоятельно подготовиться, население должно понимать, для чего это делается. Иначе говоря, прежде чем запустить этот механизм, нужна большая организационно-разъяснительная работа. Полагаю, что к декларированию расходов государственных служащих мы рано или поздно придем. И это будет серьезной мерой, которая улучшит настроения в обществе, заложит весомый позитив на будущее и подтолкнет к прозрачности во многих сферах.

- Не секрет, что в нашей стране одной из наиболее коррумпированных сфер стала система планирования и организации государственных закупок. В связи с этим планируется ли в Казахстане законодательное изменение, а также изменение порядка и оснований выдачи согласия на экономическую концентрацию в целях упразднения здесь коррупции?

- Ответить на этот вопрос весьма непросто, если, к тому же, вспомнить, что законодательство о государственных закупках подвергается постоянному обновлению. Скажем, ощутимого прорыва, и не без оснований, ожидали от внедрения новой системы электронных госзакупок. Но, регулярно посещая разные регионы республики, я, например, знаю, что у бизнес-сообщества на местах, как и у региональных властей, есть обоснованные претензии. И в большей мере они связаны с тем, что нередко тендеры на строительство зданий, сооружений, дорог и прочего выигрывают компании из Астаны, Алматы, некоторых других регионов, находящиеся, как говорится, за тридевять земель, а потом они же привлекают уже на условиях субподряда местные строительные организации. Поэтому, по всей вероятности, здесь еще предстоит найти оптимальные решения.

Хотел бы также упомянуть, что в последнее время со стороны органов финансовой полиции звучат предложения о внедрении госзакупок и в системе ФНБ «Самрук-Казына».

- Действительно, без благоприятной бизнес-среды невозможно продвигать дальше отечественную экономику. Вот Евросоюз, например, для поддержки малых и средних предприятий в борьбе против коррупции создал специальный антикоррупционный деловой портал. Планируется ли запуск аналогичных проектов в Казахстане? Если да, то в каких сферах? Следует ли, к примеру, правоохранительным органам реагировать на анонимные обращения граждан?

- Такие проекты, конечно же, востребованы бизнес-сообществом. Насколько мне известно, реальные усилия в этом направлении сегодня предпринимаются со стороны НЭПК «Союз «Атамекен». В частности, это касается организации работы его онлайн-приемной, которая готова оказать поддержку на уровне общественного совета по защите прав предпринимателей. Причем этот совет регулярно контактирует с Генпрокуратурой.

Ситуация, думаю, может и дальше продвинуться после всеобщего объединения бизнеса под крылом новой Национальной палаты предпринимателей. Как известно, поручение создать такой орган глава государства дал в своем Послании народу 14 декабря 2012 года.

В рамках действующего «электронного правительства» сегодня с населением в режиме онлайн работают практически все государственные органы. Что же касается создания специализированных антикоррупционных информационных порталов, то в будущем это может коснуться тех министерств и ведомств, чьи работники чаще оказываются вовлеченными в коррупционные скандалы.

В отношении анонимных обращений граждан закон четко регламентирует, что они не подлежат рассмотрению. И, как показывает опыт, это оправданно. С другой стороны, сегодня созданы и начали свою работу общественные структуры - советы при Генеральной прокуратуре, МВД, Агентстве финансовой полиции, призванные обеспечивать зримую связь между обществом, ее различными слоями, и правоохранительными органами. В их состав вошли известные своей принципиальностью, опытные и авторитетные в стране личности. Это должно сработать. Да и сотрудники правоохранительных органов, думаю, понимают, что они служат обществу, а их имидж полностью зависит от того, как их сегодня воспринимает население.

- Есть такое распространенное выражение, которое берет начало еще из классической литературы - он не берет взятки, потому что ему их не дают. А лично Вам предлагали когда-нибудь взятку? Ваше личное отношение к этому явлению.

- Уверен, не буду оригинальным, если скажу, что предлагали. Не брал. Это моя позиция. С ней и иду по жизни, и при этом чувствую себя комфортно.

- Нурлан Мажитович, Вам, безусловно, довелось немало поездить по миру, пример какой страны в плане борьбы с коррупцией Вы бы предпочли взять за образец?

- В мире нет, и не может быть не то, чтобы абсолютно, но даже приблизительно схожей страны, поскольку слишком много слагаемых определяют лицо и суть любого государства. Посмотрите, даже страны постсоветского пространства за те двадцать с небольшим лет, что прошли с момента распада некогда единого государства, стали все больше обретать свой неповторимый облик. А что произойдет, когда сменится еще несколько поколений?

Поэтому для меня ответ на этот вопрос весьма очевиден - взять за образец пример какой-либо конкретной страны полагаю малоперспективным. Другое дело, когда речь идет об обращении к какому-то конкретному, иногда даже «точечному», опыту других стран. А таких стран множество, некоторые были названы в начале нашего интервью.

Могу лишь добавить, что, на мой взгляд, все зависит от ясности целей, понимания их обоснованности и реальной достижимости. В этом случае цивилизация откроет перед нами на выбор широкий спектр законодательных и практических инструментов регуляции. Задача же будет заключаться в том, чтобы из всевозможных слагаемых найти оптимальные варианты сочетаний, способные привести к ожидаемому результату в наших условиях.

Так что, как ни крути, специфика страны, уровень ее сегодняшнего развития, глубина понимания общества, степень ее включенности и поддержки, как и многое другое, неповторимое, присущее только твоей стране, будут требовать применения того или иного опыта другого государства. Так мне думается.

- Как Вы считаете, можно ли считать взяткой чаевые? А коробку конфет, духи или дорогой коньяк, что особенно распространено, например, в медицинской среде?

- Обычные чаевые взяткой считать по определению нельзя: и сумма, как правило, незначительна, да и по характеру, цели выполненной услуги нет ничего общего с взяточничеством. Другое дело, когда речь идет о подарках, имеющих ценность. Здесь следует разбираться.

Постараюсь ответить коротко. Если стоимость подарка превышает два месячных расчетных показателя и получает его лицо, уполномоченное на выполнение государственных функций, либо приравненное к нему лицо, при наличии иных условий, установленных в статье 311 УК, то это преследуется как получение взятки.

Следует помнить и о коммерческом подкупе, ответственность за который предусмотрен статьей 231 УК. Разница с взяточничеством здесь в том, что ответственность за получение подобного подарка здесь несет лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации. При этом в обоих случаях наличие предварительной договоренности не обязательно.

- В связи с этим, какая из сфер нашей жизни, на Ваш взгляд, особенно подвержена коррупции?

- Как показывает анализ, к числу таких сфер можно смело отнести государственные закупки, государственную службу и службу в органах местного самоуправления, правоохранительную и судебную, а также лицензионно-разрешительную деятельность, приватизацию госимущества и многое другое. Хотел бы добавить, что в уже упоминавшемся проекте закона «О противодействии коррупции» нами предложена самостоятельная глава, в статьях которой мы попытались раскрыть антикоррупционные стандарты, которые следует установить в одиннадцати приоритетных сферах противодействия коррупции.

- Но ведь в коррупционном преступлении участвует, как минимум, две стороны - не только тот, кто берет, но и тот, кто дает. Стоит ли одинаково жестко наказывать и дающую сторону?

- Наказывать следует, как это предусмотрено Уголовным кодексом. Причем наказывается и посредничество в этом деле. Все вместе эти три вида преступных деяний и образуют так называемое взяточничество. Если внимательно посмотреть на санкции статей 311-313 УК, то станет очевидным, что среди этих преступлений менее строго наказывается посредничество, а наиболее жесткое наказание предусмотрено за собственно получение взятки. Думаю, это обоснованно.

- Мы уже говорили об электронном портале, открытом практически для всех. Какую роль Вы отводите общественности в борьбе с взяточничеством?

- Коль скоро взяточничество, да и иные коррупционные преступления, имеют под собой глубокую социальную природу, то и переоценить роль общественности в противодействии коррупции невозможно. Отталкиваясь от моего ответа на предыдущий вопрос, могу сказать, что сама природа взяточничества такова, что посягательства на интересы государственной службы и государственного управления как раз и провоцируются нередко со стороны тех, кто не имеет прямого отношения к принятию управленческих решений. Иначе говоря, именно рядовые граждане сами и несут эту мзду, в попытке обойти общую очередь, получить приоритетный доступ к каким-то благам, лицензию или разрешение в обход закона и т.д.

Поэтому без вовлечения самого общества в противодействие взяточничеству сдвинуть этот пласт проблем не удастся. Не случайно в самостоятельной статье разработанного законопроекта «О противодействии коррупции» прописана модель участия представителей гражданского общества в формировании и реализации антикоррупционной политики страны.

Не буду пересказывать ее положения, назову лишь несколько: участие в деятельности по выявлению фактов и лиц, совершивших коррупционные правонарушения; проведение и заказ на проведение общественной антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и их проектов; участие в открытых парламентских слушаниях по вопросам противодействия коррупции; осуществление общественного контроля над соблюдением законов.

К слову, мы с группой депутатов Парламента, представляющих здесь партию «Нур Отан», приступили к разработке совершенно нового закона «Об общественном контроле». Ждет своей очереди также инициированный нами законопроект «О доступе к информации», работа над которым близится к завершению.

Полагаю, что с их принятием поле общественного участия в антикоррупционных процессах качественно расширится. Да и оптимизма у населения существенно прибавится.

- Помогут ли в борьбе с таким злом, как взятка, детекторы лжи?

- Думаю, что да, поскольку за этим стоит широкий опыт реализации данной методики, применяемый многими странами. Решение о практическом применении так называемого полиграфа в Казахстане можно считать уже принято и, надеюсь, совсем скоро начнет реализовываться.

Не так давно Мажилис Парламента одобрил и направил на рассмотрение сената законопроект о внесении изменений и дополнений в закон «О правоохранительной службе». В нем как раз таки и нашло отражение положение об обязательном применении данного устройства при психофизиологическом освидетельствовании каждого сотрудника правоохранительного органа, впервые поступающего на службу в органы внутренних дел, прокуратуры, финансовой полиции и другие. В последующем, изучив опыт применения полиграфа в правоохранительной службе, можно было бы рассмотреть вопрос о его возможном распространении и на иные сферы повышенного коррупционного риска.

- Профессор Преображенский в знаменитом романе Михаила Булгакова утверждал, что «разруха начинается в головах». Как, на Ваш взгляд, можно использовать элемент воспитания в борьбе с взяточничеством?

- В прошлом году на одном из очередных заседаний Правового совета при НДП «Нур Отан» мы обсуждали тему о роли семьи в формировании интеллектуальной нации. Пригласили журналистов, телевизионщиков, писателей, педагогов, словом, всех тех, для кого эта сфера должна быть близка по определению.

Так вот, во время обсуждения выяснилось, что писатели, по крайней мере, столичные, к данной теме не проявляют никакого интереса. Почему я об этом вспомнил? Получается парадоксальная ситуация. Сегодня, если в той или иной мере, с трудностями и проблемами, но государство и общество все же пытаются что-то делать в секторе дошкольного и школьного образования и воспитания, то влияние извне на устои семейного воспитания, пожалуй, вовсе отсутствует, ограничиваясь лишь отрывочным вмешательством со стороны учреждений образования.

Специальной системной работы по формированию в обществе востребованных временем канонов семейного воспитания совсем не видно. Разовые мероприятия не в счет. Между тем, именно в семье нередко закладываются основы и демонстрируются примеры ведения двойной морали, которая потом и ведет молодых отпрысков по жизни. А с этим трудно бороться, потому что «сбой» уже сидит «в головах».

Очень надеюсь, что с включением Дня семьи (второе воскресенье сентября) в перечень профессиональных и иных праздников , а это сделано Указом Президента Республики Казахстан от 1 марта нынешнего года, ситуация начнет в корне меняться к лучшему.

- Не секрет и то, что взятка особенно хорошо чувствует себя в определенной среде, например, там, где слишком много запретов и ограничительных барьеров, обойти которые порой можно только за деньги. Можно ли «почистить» социальный фон от искусственно созданных барьеров? Если да, то что конкретно для этого делается?

- Отвечу на ваш вопрос на примере разрешительно-лицензионной системы, которая, как я уже подчеркивал, относится к числу подверженных наибольшему коррупционному риску. Если вы имеете в виду какие-то специальные меры, которые следовало бы применить, то здесь ничего экстраординарного, думаю, не придумать, кроме как сокращать до разумно необходимого уровня количество лицензий и разрешений, переходя, там, где в этом есть необходимость, на уведомительный порядок.

При этом нельзя забывать о прозрачности, которую следует поэтапно внедрять везде, где только возможно, если это связано с запретами и ограничительными барьерами. Сегодня такие возможности уже предоставляют созданные по всей стране ЦОНы и порталы «электронного правительства».

Надо сказать, что усилиями правительства и Парламента за последние несколько лет общее количество различного рода разрешительных документов было сокращено практически вдвое. На сегодняшний день в республике остается 799 видов лицензий и прочих разрешений, которые необходимо получать. Насколько мне известно, работу в этом направлении планируется продолжить.

- Верите ли Вы в то, что можно победить взяточничество?

- Верю, потому что на наш век выпало построить страну, о которой мечтали многие и многие поколения наших великих предков. Верю еще и потому, что есть страны, которым это удалось сделать. Есть только одно условие - необходимо наше общее искреннее желание и стремление этого добиться.

- Спасибо за обстоятельное и откровенное интервью.

Читайте также

На учениях ОДКБ ликвидирована условная вспышка особо опасной инфекции

18:38, 05 октября 2022

Главный гараж страны: считаем деньги, открываем тайны

12:27, 24 сентября 2022

Исповедь боевика: как начать жизнь с чистого листа

18:33, 09 сентября 2022