Ответственность интернет-ресурсов в свете последних предложений государственных органов по реформированию казахстанского законодательства

И. Лоскутов, генеральный директор ТОО «Компания «ЮрИнфо»

Выступление на «круглом столе» «Свободе слова - международные стандарты»

(Астана, 9 сентября 2013 года)

Должен сразу оговориться по заголовку своего выступления, в той части, что интернет-ресурсы сами по себе могут являться лишь объектами разного рода правоотношений, но никак не субъектами, которые и несут ответственность в определенных законодательно рамках. В данном случае это выражение употребляется мной в том же обыденном смысле, какой вкладывают, говоря, например, об ответственности газеты, журнала или телеканала. Но вот только в случае с традиционными СМИ мы всегда более-менее ясно представляем, какие именно лица, субъекты стоят за этими понятиями, и кто именно на самом деле будет привлечен к ответственности. А вот что за субъект скрывается за понятием «интернет-ресурс», как его себе представляет законодатель?

Для получения ответа на этот вопрос нам, казалось бы, стоит просто обратиться к понятийному аппарату Закона Республики Казахстан от 11 января 2007 года № 217-III «Об информатизации» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 03.07.2013 г.). Ведь именно в подпункте 21 статьи 1 этого закона содержится определение понятия «собственник интернет-ресурса» как «субъекта, в полном объеме реализующего права владения, пользования и распоряжения интернет-ресурсом». Впрочем, о том, как именно можно в полном объеме реализовать указанные права в отношении интернет-ресурса, этот закон скромно умалчивает. Да и в целом данное понятие используется в законе лишь еще один раз, когда в пункте 3 статьи 21 говорится о том, что «в случае признания судом информации, распространяемой по информационно-коммуникационным сетям, противоречащей требованиям настоящего Закона и других законодательных актов Республики Казахстан, уполномоченные государственные органы, операторы связи, собственники интернет-ресурсов обязаны приостановить либо прекратить распространение на территории Республики Казахстан продукции средства массовой информации либо выпуск средства массовой информации».

Единичны случаи использования данного термина и в иных нормативных правовых актах. Так, статья 17 Закона Республики Казахстан от 23 июля 1999 года № 451-I «О средствах массовой информации» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 03.07.2013 г.) говорит: «Редакция, собственник интернет-ресурса обязаны соблюдать права на используемые объекты права интеллектуальной собственности, включая авторские, смежные и иные права на интеллектуальную собственность». Больше в законах он не используется вовсе.

На подзаконном уровне лишь недавно в Приказе Министра культуры и информации Республики Казахстан от 21 июня 2013 года № 138 «Об утверждении Правил аккредитации журналистов» указали, что в случае если заявление на аккредитацию подается от собственника интернет-ресурса, то к нему также прилагается документ, подтверждающий право собственности на интернет-ресурс.

Здесь следует отметить, что вообще в понятии интернет-ресурс, как комплексе имущественных и личных неимущественных благ и прав, можно выделить как минимум три составные части:

· право пользования доменным именем, а также отношения, связанные с предоставлением сетевого (IP) адреса;

· аппаратно-программный комплекс, его хостинг и связанные с ними отношения по использованию объектов интеллектуальной собственности;

· базы данных и информационное наполнение сайта (контент).

Учитывая это, совершенно непонятно, каким должен быть такой документ, подтверждающий право собственности на интернет-ресурс - от чьего имени, в какой части, кто уполномочен его выдавать? Других случаев использования термина «собственник интернет-ресурса» на подзаконном уровне не обнаружено.

Заметим, что как только речь идет о практических вещах, используются совсем другие термины. Так, например, в Стандарте государственной услуги «Выдача и отзыв регистрационного свидетельства Национального удостоверяющего центра Республики Казахстан» (утвержден постановлением Правительства Республики Казахстан от 25 сентября 2012 года № 1241) (с изменениями от 21.05.2013 г.), говорится о владельце доменного имени интернет-ресурса, который может предоставить один из подтверждающих документов на свое право: сертификат о владении доменным именем; справку от регистратора домена; копию договора о регистрации доменного имени; публичную оферту о регистрации доменного имени; или любой другой подтверждающий документ. В связи с этим представляется, что конструкция «собственник интернет-ресурса» за 4 года, прошедшие с ее появления, показала себя полностью нежизнеспособной и оторванной от реалий. Это важно отметить, поскольку в рамках данного «круглого стола» мы говорим о разного рода аспектах привлечения к юридической ответственности. В связи с чем нам следует определиться и с юридическим составом правонарушения - системой признаков противоправного поведения, необходимой для привлечения правонарушителя к юридической ответственности. А кто у нас, по казахстанскому законодательству, должен быть признан правонарушителем, субъектом преступлений, связанных с использованием интернет-ресурсов? Что мы имеем, кроме крайне непонятной конструкции «собственника интернет-ресурса»? Если рассматривать ее с позиций законодательства о СМИ, то мы должны автоматически приравнять собственника интернет-ресурса к собственнику СМИ, поскольку все интернет-ресурсы по Закону Республики Казахстан от 23 июля 1999 года № 451-I «О средствах массовой информации» считаются СМИ. Согласно статье 6 данного закона собственник СМИ, это: «физическое или юридическое лицо либо объединение физических и (или) юридических лиц, осуществляющие право владения, пользования и распоряжения средством массовой информации». Хотя это вероятно и подходит более всего для конструкции «собственник интернет-ресурса», но объединение физических или юридических лиц к ответственности не привлечешь. Невозможно привлечь к уголовной ответственности по действующему УК РК и его готовящейся новой редакции также юридическое лицо. Получается, речь может идти лишь о возможной административной ответственности юридических лиц, а прочую ответственность будут нести некие физические лица. Но в качестве кого? Согласно все той же статье 6 собственник средства массовой информации вправе выступать в качестве редакции, редактора, журналиста, издателя, распространителя как в отношении собственного, так и других средств массовой информации на основе соответствующего договора. Однако на многих ли казахстанских сайтах можно обнаружить редакции или лиц, объявляющих себя главными редакторами? И следует ли расценивать модератора сайта как лицо, дающее согласие на публикацию потенциально экстремистских материалов, влияет ли на его статус их премодерация или постмодерация и т.д.? В пользу того, что законодатель вообще и органы исполнительной власти в частности не рассматривают всерьез собственника интернет-ресурса в качестве собственника СМИ говорит, например, и тот факт, что никто в отношении сайтов не контролирует соблюдение пункта 2 статьи 5 Закона «О СМИ», которая запрещает иностранным физическим и юридическим лицам, лицам без гражданства прямо и (или) косвенно владеть, пользоваться, распоряжаться и (или) управлять более 20 процентами акций (долей, паев) юридического лица - собственника средства массовой информации в Республике Казахстан или осуществляющего деятельность в этой сфере. Приказ Министра связи и информации Республики Казахстан от 7 сентября 2010 года № 220 «Об утверждении Правил регистрации, пользования и распределения доменного пространства казахстанского сегмента сети Интернет» (с изменениями от 21.10.2011 г.) требует лишь, чтобы серверное оборудование сайта с казахстанским доменным именем находилось на территории Республики Казахстан. А кому оно принадлежит, и кто является реальным собственником казахстанских сайтов, похоже, чиновникам безразлично.

А если бы они отнеслись к этому вопросу всерьез, им пришлось бы определяться и с тем, кто является собственником интернет-ресурсов казахстанского «электронного правительства» и прочих сайтов государственных органов. И, соответственно, кто будет нести ответственность за размещаемую на них информацию? А по содержанию этой информации, особенно размещаемой на блогах государственных сайтов, если в нее внимательно вчитаться, можно задать немало вопросов. Нельзя не упомянуть и о так называемой процедуре приостановления либо прекращения распространения на территории Республики Казахстан продукции иностранного средства массовой информации в порядке особого производства. На сегодняшний день, в соответствии с ней, судами вынесены решения о прекращении доступа к сотням, если не тысячам сайтов. Получается, факты распространения есть, общественные и государственные интересы затронуты, а виновных лиц, по сути, нет, и к ответственности никто не привлекается. Хотя, если вдуматься, хозяева этих заблокированных иностранных сайтов никаких целенаправленных действий по распространению своих материалов именно на территории РК не ставили, да и цели такой не имели. Просто природа Интернета такова, что информация, размещенная на любом сайте, по умолчанию доступна в любой точке земли, куда проведен Интернет. Действующая сейчас формулировка о «приостановлении либо прекращении распространения на территории Республики Казахстан продукции иностранного средства массовой информации» применительно к иностранным интернет-ресурсам технически неисполнима. Серверы (аппаратно-программные комплексы) иностранных интернет-ресурсов располагаются за пределами территории РК, и поэтому казахстанские операторы связи могут лишь ограничить прямой доступ к ним по запросам обслуживаемых ими пользователей. В то же время применение со стороны пользователей разного рода анонимайзеров, прокси-серверов, специальных программ (запретить которые технически невозможно), или применение со стороны блокируемых сайтов смены хостинга, IP-адресов, доменных имен и т.д. делает работу операторов связи по выполнению решения суда о прекращении распространения бессмысленной, впустую растрачивающей бюджетные средства, поскольку речь может идти лишь об иллюзии прекращения доступа. Кроме того, отсутствие прописанной на законодательном уровне единой системы учета решений об ограничении доступа к интернет-ресурсам затрудняет как практическую работу по их исполнению и дальнейшему мониторингу на уровне различных регионов республики, государственных ведомств, так и лиц, обязанных исполнять такие решения - операторов связи,  регистраторов доменных имен, хостинг-провайдеров, контент-провайдеров, владельцев пунктов общественного доступа к сети Интернет и т.д. Выход видится только в создании специального реестра, по образцу уже функционирующего в соседней России, и в последующем объединении его в единый, с соседними странами по Таможенному союзу и постсоветскому пространству, поскольку граждане наших стран, по сути, находятся в едином информационном пространстве и меры, принимаемые в границах одной страны - малоэффективны. Запрет на использование доменного имени с тем же или дублирующим названием, отмена регистрации доменного имени и запрет на использование в течение одного года доменного имени с тем же или дублирующим названием, неэффективно, поскольку может действовать только для казахстанских регистраторов. В то же время, как показывает практика, никто и ничто не мешает нарушителям открывать интернет-ресурсы с тем же или дублирующим названием в неказахстанских доменах, открывать страницы с тем же или дублирующим названием в социальных сетях и т.д. Мониторинг этому не ведется, и фактическое исполнение судебных решений никем не контролируется. Думается, концептуально корень проблемы кроется в том, что идея о том, что любая информация, размещенная на сайте, есть продукция СМИ - была краеугольной в т.н. законе об Интернете 2009 года (Закон Республики Казахстан от 10 июля 2009 года № 178-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам информационно-коммуникационных сетей»). Перед его разработчиками тогда, вероятно, стоял вопрос о юридическом оформлении процедуры прекращения или ограничения доступа к запрещенной информации, распространяемой посредством сайтов. Поскольку закона об информации или о доступе к информации в РК нет, и принимать его не собираются - у них остро встал вопрос, а куда же тогда помещать соответствующие нормы, в какой закон? Выход был найден в том, чтобы приравнять все сайты к СМИ и, соответственно, распространить на них ответственность как на СМИ.

По идее, последующая правоприменительная практика должна была на основе этих новых норм сформировать практическое представление о том, кто же является этим самым «собственником интернет-ресурса» и о законной процедуре привлечения его к ответственности. Однако, как мы все прекрасно видели из громких процессов последних лет, ничего подобного не произошло. Правоохранительные органы и суды автоматически считают собственником СМИ владельца доменного имени (а даже не владельца, а лицо, записанное у регистраторов доменных имен, как подавшее заявку на регистрацию домена, это может быть программист, секретарь и т.д.), а для того, чтобы не возиться с кучей сайтов и традиционных СМИ, была придумана еще более нелепая конструкция «единого СМИ», существующего как бы в нескольких измерениях, для которого и вовсе не видно никакой основы в действующем законодательстве. Все эти очевидные проблемы, возникающие в правоприменительной практике, казалось бы, должны были подвигнуть государственные органы при разработке новых законодательных инициатив задуматься о каких-то новых вариантах их решения. Но, похоже, пока никто на это решиться не может. Ведь если краеугольный камень в основании старой конструкции, приравнивающей все интернет-ресурсы к СМИ, вынуть, разграничив интернет-СМИ (сетевые издания) и все прочие сайты, нерешенные концептуально вопросы возникают вновь. В итоге в проектах новых редакций УК, УПК и КОАП РК мы не видим никаких новых норм о субъектах ответственности, юрисдикции, процедурах фиксирования и закрепления доказательств и т.д., учитывающих специфику Интернета. В проектах, подготовленных Министерством транспорта и коммуникаций РК (Проект Закона Республики Казахстан «Об информатизации» http://egov.kz/wps/portal/ContentDiscussion?contentPath=/egovcontent/discussionproject/discussionprojectlaw/zkp/discussion/discussion_law&lang=ru, Проект Закона Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан об информатизации», http://mtc.gov.kz/images/npa/PZRK_1607131724.doc), мы видим упор на регулирование «электронного правительства», процессов информатизации, прочие технологические моменты и полное нежелание заниматься вышеуказанными проблемами. В этом плане, показательно в данных законопроектах, предложение перебросить статьи по приостановлению и прекращению деятельности интернет-ресурсов в закон о СМИ. То, как правоохранительные органы в сложившихся условиях собираются работать с интернет-ресурсами, думается, ярко представлено в предложенном недавно Генеральной прокуратурой РК проекте Закона Республики Казахстан «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам противодействия экстремизму и терроризму» (http://prokuror.gov.kz/rus/dokumenty/obshchestvennoe-obsuzhdenie-proektov-normativnyh-pravovyh-aktov/proekt-zakona-respubliki).

Данным проектом закона предлагаются новые понятия:

· пропаганда терроризма - умышленные действия, направленные на распространение идеологии насилия и информационных материалов, содержащих призывы к совершению акта терроризма либо обосновывающих или оправдывающих террористическую деятельность;

· пропаганда экстремизма - умышленные действия, направленные на возбуждение социальной, национальной, родовой, сословной, расовой, религиозной розни, на оскорбление национальной чести и достоинства либо религиозных чувств граждан, а равно исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, сословной, национальной, родовой или расовой принадлежности.

Законопроектом запрещается на территории Республики Казахстан любое использование сетей и средств связи для осуществления пропаганды идеологии насилия и терроризма, экстремизма, издания, изготовления и (или) распространения террористических и экстремистских материалов. При выявлении таких случаев уполномоченные органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, получают право, в соответствии с законодательством Республики Казахстан, приостанавливать деятельность любых сетей и средств связи. Приостановление будет производиться на основании соответствующего решения суда или самих органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность на сетях связи. Возобновление деятельности возможно при отпадении обстоятельств, послуживших основанием для их приостановления, по решению тех же органов.

Полное запрещение деятельности сетей и средств связи будет осуществляться по решению суда в порядке особого производства. Информационные материалы, распространяемые на территории Республики Казахстан и содержащие признаки терроризма и экстремизма, по заявлению прокурора признаются судом террористическими или экстремистскими по местонахождению прокурора, заявившего такие требования, или по месту обнаружения таких материалов с запрещением их ввоза, издания и распространения. Для установления судом наличия в информационных материалах признаков экстремизма будет обязательно заключение судебной экспертизы. Уполномоченный государственный орган в области связи будет незамедлительно направлять в государственную техническую службу указанные решения для исполнения.

Государственный орган, осуществляющий в пределах своей компетенции статистическую деятельность в области правовой статистики и специальных учетов, будет вести единые списки организаций и информационных материалов, признанных судом террористическими и экстремистскими с размещением их на своем интернет-ресурсе.